Будем помнить....

Тина2

Валентина

76 лет
Москва
Перечисление многочисленных регалий Фазиля Искандера бессмысленно, в его случае они несколько мелки. Сын отца, депортированного из СССР, детство в абхазском селе Чегем, затем Литинститут, странствия, первые публикации в «Юности», неподцензурном «Метрополе»... Искандер — большой художник сложных кровей и масштабной биографии; и как с началом 70-х его «Сандро» с «Созвездием Козлотура» стояли на видном месте книжных полок, так они стоят там и по сей день.
Дмитрий Быков вспоминает его
— Дмитрий, бывает, что о признанном при жизни классике можно сказать много всяческих добрых слов, но тут хочу спросить конкретно — что останется от Искандера, допустим, в школьной программе?
— Если бы это от меня зависело, в школьной программе был бы рассказ «Сердце» (который когда-то шел как отдельное произведение, а потом стал частью «Стоянки человека»). Рассказ о том, как у героя, после неудачной подводной охоты начинается сердечный приступ, он не может больше плавать; проходит полгода, герой наш решил порыбачить с соседским мальчишкой. И ему, когда перевернулась лодка, приходится в ледяной апрельской воде вместе с мальчиком километр плыть до берега. И он излечивается от своих болей и страхов, спасая ребенка. Поступок этого гордого мужчины противопоставляется всеобщей трусости и подлости. Это, по-моему, очень важный текст. Еще рассказ «Летнем днем» мог бы войти в программу и украсить ее... А вообще, чем меньше Искандера будет в школьной программе, тем лучше.
— Это почему же?
— А потому что он писатель — не детский. Писатель для зрелого, мужественного, кое-что повидавшего читателя.
— А как же романистика? «Сандро из Чегема»?
— «Сандро» — роман совсем не для детей. Искандер — серьезный автор. Хотя для детей тоже надо писать серьезную литературу, но сами знаете, Искандера надо читать с понимаем жизни.
— Но что останется актуальным, что будет переиздаваться?
— В огромной степени — «Созвездие Козлотура». Именно там оказались самые удивительные, самые точные прозрения и о советской жизни, и вообще... сам козлотур (помесь горного тура и домашней козы) — символ советской гибридности. Мичуринской искусственной жизни. Этакая попытка вывести нового человека и новую страну, — ведь козлотур и это тоже пародирует, а не только конкретное хрущевское руководство. И в этом смысле, «Козлотур», скорее, трогателен и мил, в общем, тут есть что переиздать. Я уж молчу о том, что Искандер был первоклассным поэтом; так что посмертное его существование будет очень долгим. К тому же при статусе «прижизненного классика» Фазиль Искандер по-настоящему читался многими. Его читали те, кто любит такую маркесовскую густую южно-готическую прозу. Кто ценит архаику, ценит восточную традицию — сочетание витиеватости и афористичности; мне кажется, что Искандер по-настоящему читался в 70-е, когда умных читателей было много...
— В отличие от нынешних времен...
— Конечно. И его время еще придет. Придет, когда мы дойдем до уровня 70-х — хотя бы теоретически, когда вырастем из нынешнего состояния, тогда только снова сможем читать «Сандро из Чегема», читать такие главы как «Пиры Валтасара», например. Надо подрасти.

Из сети

 
01 Авг 2016 22:20

Страница 3 из 5