Жили-были старик со старухой

Поленову Ю.В.-моему другу.
Октябрь. Сахалин. С утра по дороге в школу прочувствовала сильный ветер с дождем-обычное дело для александровской осени. Плащ, резиновые сапоги, косынка-и бегом- идти недалеко.
Когда в 1964-ом пошла в первый класс, школа состояла из двух двухэтажных зданий, стоявших рядом буквой «г», лет через шесть здания соединили переходом на уровне первого этажа. Здание, в котором учились начальные классы выглядело более новым, потому что его обшили вагонкой и покрасили в ярко-голубой цвет, хотя все называли его «старой школой». А «новая школа» -несмотря на то, что тоже была покрашена, краска впиталась в древесину, и выглядело оно стареньким с потемневшими от времени и сахалинской погоды бревенчатыми стенами. Невыносимой болью в сердце отозвалась недавняя новость о том, что школа сгорела, причем оба здания… Как же так? Как это могло случится? Где теперь учатся дети, которые живут в «порту»? Где работают наши учителя?
Я обожала начало учебного года- внутри все покрашено, свежо, чисто и когда начинался отопительный сезон так вкусно пахли свежепокрашенные раскаленные батареи отопления.

В школе хорошо топят, там тепло и уютно, особенно, когда глянешь в окно на пасмурное небо, сильный ветер пригибает голые мокрые ивы возле школы.
Прямо с урока- вызывает наша классная, идем вместе с ней в учительскую. Учителя все на уроках, к нам навстречу встает незнакомый мужчина в черной военной форме- у нас в городе нет воинских частей, поэтому я не могу определить кто он по званию и тогда я не знала, что это форма военных моряков. Но он обращается ко мне по имени, называет себя и из детских воспоминаний встает его образ. Если бы я осталась жить с матерью после ее развода с отцом- это был бы мой отчим-Николай.
Он рассказывает, что их судно стоит у нас на рейде и он воспользовался случаем, чтобы увидеть меня, но он не знал моего адреса и пришел в школу. Из разговора с ним я узнала ,что он и мама хотели чтобы я жила с ними в Корсакове, мама ночами плачет в подушку, скучает без меня и ему невыносимо жаль ее. Что уж говорить обо мне, тогда 12-летней девчонке, когда я послушала его повествование.
Были еще обстоятельства- теперь это называется «неблагополучная семья» и потому меня от решения уехать к матери немедленно с Николаем не смогла удержать даже мысль о том, что при этом надо бросить очень любимого мною папу, свою школу и подруг. Понимала, что смотреть в глаза отца и сказать о своем решении я не смогу, жалко его… Так и рванула.
Теперь знаю насколько это было жестоко, как отец искал меня в тот день.
Почему-то не помню как мы добрались на рейд на пограничное судно Николая, на тот момент он был за командира корабля.
Судно шло из Александровска на север и должно было, обогнув Сахалин с севера, вернуться в базу- Корсаков.
Николай устроил мне экскурсию по судну и определил меня на жительство в маленькую каютку, житель которой- их офицер был в отпуске на материке. Иллюминатор в каюте выходил на переднюю палубу- видно было нос корабля, серое в барашках неспокойное море. К вечеру отошли от Александровска.
Не скажу, что я спала ночью- это сделать было невозможно. Койка в моей каюте с одной стороны вплотную к стене, а с другой- не было ничего и когда судно валилось в качке на один бок- меня вжимало в стену, на другой- я судорожно цеплялась за край кровати, чтобы с нее не слететь.От ударов волн о судно дрожали все «внутренности» корабля,эта дрожь передавалась мне-стало страшно.Даже «страшно»-не то слово,а скорее-дикий животный ужас. Утром все это продолжалось.Над изголовьем кровати-иллюминатор,стоя на четвереньках на кровати,подбираюсь к нему и выглядываю-палуба то вставала дыбом, когда нос корабля подбрасывало на огромной волне, то исчезала под толщей воды- когда волны накатывали на нее. Огромные волны обрушиваются на палубу судна, накрывают надстройку, в которой моя каюта где-то выше каюты, и разбиваются об надстройку с такой силой, кажется стена сейчас не выдержит напора ,я,также на четвереньках и очень быстро, шарахаюсь от иллюминатора-«Ма-а –а-мочка!».
За дверью каюты в коридоре ,ни голосов,ни шагов. Иногда прогрохочет кто-то по ступенькам металлической лестницы в дальнем конце коридора вниз- в кубрики,машинное отделение или вверх-на палубу.Вышла в освещенный коридор-пусто и тихо.Над дверью моей каюты прибор,похожий на настенные часы(как мне потом объяснили- он измеряет в градусах угол отклонения судна при качке) единственная стрелка прибора плясала по циферблату-полуокружности с делениями как сумасшедшая в такт качке судна. По коридору еще три двери- каюты офицеров.При этой прогулке по коридору меня очень больно колотит о стены: от одной - к другой.
Уползаю в свою каюту на кровать и опять:бросок к стене-расслабилась, к свободному краю кровати-вцепилась в кровать…
Успокоение от страхов пришло утром: в дверь постучал матрос- принес завтрак, поставил на стол, сказал что-то вроде: «Война войной, а обед –по расписанию». Зеленая от страха и тошноты(по поводу морской болезни) внимательно вгядываюсь в него:движения- без суеты,голос-негромкий, спокойный. Я решила, что это обычный шторм, для них- моряков привычное дело.
Пару раз заглядывал Николай:
-Как ты тут?.- в поведении и в голосе все буднично, как будто все идет так как надо.
Страхи мои ушли. Пыталась лежать, сидеть на бултыхающейся подо мной койке, листать какие-то журналы и книжки.
Через сутки шторм немного стих,волна стала меньше, но небо и море еще оставались одинаково тяжело-свинцовыми.
Пришел Николай
-Хочешь со мной на мостик- я сегодня вахтенный?
Конечно я хотела, мне было все интересно.
Он показал мне гирокомпас, разрешил постоять рядом со штурвалом, показал на экран локатора, где зеленый лучик чертил по кругу. На столе лежала развернутая карта.
-Это штурман прокладывает курс,- кивнул он на карту и я увидела ломаную линию как будто кто-то хотел нарисовать зубчатый край забора
- Это вчера…Можешь побыть здесь немного.
В рубке было три офицера, они изредка перебрасывались короткими фразами, отдавали команды в машинное отделение и по внутренней связи. В коридоре за дверью рубки усиленные громкоговорителями грохотали команды:
-Баковые- на бак , ютовые- на ют.
Я с интересом смотрела в иллюминатор как на юте, осыпаемые дождем и брызгами волн, строились матросы в бушлатах и спасательных жилетах поверх бушлатов. Совершенно не соображая- что обозначают эти команды и что за работы выполняют матросы там на палубе. Но даже я понимала, что идет слаженная работа как на палубе так и здесь на мостике. Офицеры были сосредоточены- они работали. На меня никто не обращал внимание и я тихонько притаилась в углу рубки. Я и сейчас помню ту атмосферу в рубке-серьезны, немногословны, несуетливы- так было в настоящей жизни, а не в кино. Суровая мужская работа- затертый шаблон, но по-другому не скажешь.
Николай сказал, что мы подходим к материку к Де-Кастри- спрячемся там от шторма, Кроме того туда же подходит еще одно судно с их базы, которое потом идет прямиком в Корсаков и он хочет отправить меня на этом судне к маме, чтобы я не болталась с ним целый месяц и не пропускала школу.
В Де-Кастри было тихо и спокойно, наше судно оказалось там не единственным- там уже стоял минный тральщик, тот самый. От него отвалил и направился в нашу сторону мототбот, подошел к нашему борту. Я стояла возле шторм- трапа и смотрела вниз на мотобот(процедура посадки по шторм- трапу была уже мне знакома, приходилось с отцом на рейде с портового буксира высаживаться на теплоходы) . Ну, не так уж и высоко на этот раз. А у тральщика палуба была почти вровень с ботом- двое матросов из бота меня передали на судно, а оттуда сильные руки моряков подхватили меня и поставили на палубу.
Каюта командира корабля- очень неласково и неодобрительно глянул и представился:
-Юрий Васильевич. По кораблю не шастать, в кубрики и машинное отделение не лазить, пойдем покажу каюту, которую освободили для тебя.
Я была девочка с норовом и с вызовом ощетинилась:
-Почему вы решили, что я буду лазить по кубрикам и т.п.?
Юрий Васильевич крякнул и спрятал ухмылку- видно было что ему понравилось, что держу себя независимо:
-Ладно, можешь приходить ко мне в гости, когда я не занят, покажу тебе свои рисунки и свои книги, может выберешь чего почитать. В каком классе учишься?
-В пятом.
Тральщик был намного больше судна, на котором я была до этого. Моя каюта была тоже очень большой, только иллюминаторы располагались по борту и были задраены. Понять какое время суток было невозможно. Рядом по коридору была офицерская кают- компания, когда там накрывали стол, у меня было слышно звяканье приборов и я, не дожидаясь приглашения, шла в столовую, иллюминаторы и там были задраены.
В кают-компании всегда был уже кто-то из офицеров я здоровалась и плюхалась на место за столом, которое мне указали в первое посещение.
Когда на второй день я услышала звяканье приборов и подумала, что есть-то совсем не хочется, но наверное, невежливо заставлять людей ходить, приглашать меня, пошла в столовую без всякого энтузиазма.
Там на этот раз было только два человека, я зашла, поприветствовала их. Смотрю они замолчали, когда я вошла и воззрились на меня, потом опять принялись пить какао с батоном и маслом. Я им помогла в этом деле, но вяло и про себя очень даже удивляясь – аппетит у меня был замечательный при любых обстоятельствах.
На следующее звяканье приборов -вся эта история повторилась.
На следующий день Юрий Васильевич пригласил меня к себе в каюту и мы с ним беседовали за жизнь.
Он показал фотографию своего сына Сережки, который был младше меня и в школу еще не ходил. С Ю.В. было так интересно!
-Светка, вчера мы на мотоботе высаживались в Де-Кастри на берег, небольшой командой.
-Ух, ты, и что?,- могли бы и меня взять.
-Медведя видели.
-И как, и что?
-Да ничего- вышел из леса…
-А вы?
-А мы как заорем!
-А он?
-А он говорит: «Чего орете, дураки?».Повернулся и ушел в лес.
Мы с ним хохочем- я представляю как медведь им это говорит и понимаю, что он меня разыгрывает, но не обижаюсь.
Потом он рассказывает, что по их регламенту вахтенные офицеры, кроме обычного трехразового питания еще должны во время вахты принимать горячее питание каждые несколько часов, ну не так чтобы с супом и кашей, а, например, кофе, какао, бутерброды.
И тут я понимаю почему это офицеры на меня так смотрели! Девочка ходит каждые три часа всю ночь в кают-компанию и ест-ест .
Переглянулись с Ю.В.- мы друг друга поняли- и опять хохочем.
-Я сегодня на вахте, пойдешь со мной?
-А можно?
Ю.В. дает мне свой бушлат, ночью на мостике холодно как зимой и вот тут горячий перекус был как нельзя кстати.
Ночное звездное небо, я рассказываю Ю.В. про Большую Медведицу, показываю на небе как определить от нее расположение Полярной звезды- это мы недавно проходили в школе. Молчит, улыбается. Он спросил меня про мои ощущения в шторм на судне Николая- я тут же все выложила.

Ю.В. задумчиво так и уже без улыбки:
-А ты знаешь, что судно сорвало с якоря и тащило на камни, да еще неполадки в двигателе
и дела были очень неважнецкие- судно дало SOS. Мы оказались рядом и пошли на выручку. Но ребята сами справились, выкарабкались из вашего Александровского залива. Он вообще очень опасный , а тем более в шторм- не тихая гавань, а открытый залив и при этом ветре одно спасение- укрыться под материковый берег. А та ломанная линия- ваш курс, которую ты видела на карте, как раз и говорит о том как карабкались, а вас сносило.
- А знаешь, что шторм был 12 баллов? Это максимальное значение по шкале для обозначения силы шторма, сильнее не бывает. Я немало походил по морям, но в такой шторм-не пришлось. Ты счастливая, Светка, тебе только 12-ть,а уже была в таком шторме и закончилось все благополучно. Наверное это ты им удачу принесла, а?.-
и уже опять улыбается. А меня распирает от сознания своей значимости.

2.
Конечно, Ю.В. не позволили мне долго оставаться на мостике-отправил спать.
На следующий день я еле дождалась назначенного им накануне времени и пришла к нему в каюту. Он дал мне альбом для рисования- его рисунки- я обалдела. Это были рисунки профессионала ! Я ,конечно, не эксперт-исскуствовед,но они мне очень понравились, на них было все знакомое и родное, все жило и дышало. Сейчас я не вспомню чем были они выполнены, кажется карандаш. Но нет- была и акварель. Морские пейзажи, рисунки сахалинской природы. Ю.В. немного прокомментировал:
- Курилы в прошлом году, Камчатка, а это- в заливе Терпения.
Да, ему удалось меня надолго занять- листала, разглядывала.
Следующий альбом с полки я потянула к себе сама, уронила какую-то толстую тетрадь, думая, что там тоже могут быть рисунки, открыла ее, но там был какой-то текст.
Ю.В. увидел:
- Знаешь я немного графоманю, внештатный корреспондент «Советской России».Хочешь покажу тебе значок? А вот это вырезки с моими статьями, возьми почитай. У нас в редакции принято обращаться друг к другу так- старик. Можешь меня так называть, а я тебя- старуха, не возражаешь?,- еще бы я возражала!
И потом, когда мы с ним встречались, переписывались и перезванивались еще лет восемь, я улыбалась всякий раз, слыша его голос:
-Здравствуй, старуха !

-Кстати, ты еще расскажи мне про шторм или, если хочешь, напиши как сочинение. Я пишу и для детей, будешь моим соавтором,- я была покорена таким вниманием к своей персоне, вообще он разговаривал со мной как со взрослой, и это было не притворное сюсюканье, а очень искренне и серьезно как с равной. Тогда я рассказала как я боролась в шторм с дверями в гальюн.
На том судне у Николая мне показали в коридоре двери в туалет. На них был такие запоры- металлические поперечные ручки-щеколды, соединенные вертикальной металлической трубой. Чтобы открыть эту дверь надо было взяться одновременно за нижнюю и за верхнюю и потянуть их вниз, и соответственно – вверх, чтобы закрыть.
Мне не хватало моего роста и сил делать так. Поэтому, убедившись, что в коридоре никого нет- я вставала ногами на нижнюю ручку, подпрыгивала на ней и повисала на верхней и одновременно толкала ногами нижнюю. Дверь отваливалась в коридор вместе со мной. Так, с открыванием справилась. Но теперь надо было закрыться изнутри. После нескольких попыток я поняла, что у меня ничего не получится, плюнула, сидя на горшке держала изнутри дверь, пока судно в качке не валилось на борт и тяжеленная дверь открывалась в коридор, срывая меня с горшка за собой в коридор.
Потом и из коридора ее закрыть у меня не получалось и я ее бросала открытой.
И так это аттракцион повторялся неоднократно потому как при той качке меня тааак тошнило!.
Как то я ,сидя в каюте, услышала чей-то возмущенный голос в коридоре:
- Да что же это такое, кто оставляет дверь открытой!.- и грохот закрываемой двери.
Я прижалась как мышка, знала чьи это проделки.

Ю.В. через приступы смеха, вытирая слезы:
-Что же ты никого не попросила помочь тебе с дверью?
- Там никого не было, может в каютах кто и был- я постеснялась стучать, тем более ходить по кораблю и просить незнакомых дяденек сначала открыть, потом подержать дверь, а потом еще и закрыть. Тем более хороша бы я была- они борются за живучесть корабля, а меня надо в туалет провожать.

3.
У себя в каюте я читала его рассказы на газетных вырезках. Мне понравилось, я зауважала его еще больше о чем я не приминула на следующий день высказаться:
-Старик, ты интересно пишешь. Но почему блокадный Ленинград?
- Я ведь коренной ленинградец, у меня родители там.

Потом позднее он прислал мне в Александровск свой рассказ -«Ушли на «Орфее». Там был небольшой эпизод с воспоминаниями его детства, бомбежками и героиней этого эпизода была непоседливая, упрямая, с характером девчонка по имени Светка –я узнала себя не только по имени…

В те несколько дней, что мы шли в Корсаков, мы много общались со Стариком. У меня отложилось навсегда:
-В жизни много встретишь людей, старуха, и хороших и не очень. Но я тебе скажу одно- хороших людей на свете больше,- а ведь он был прав.
Ночная вахта, мы со Стариком на мостике, я глазею на звездное небо.
-Вот была бы ты, старуха, старше лет на двадцать, я бы на тебе обязательно женился.
Смотрю—вроде не шутит.
-Это ты к чему сейчас сказал ? Я замуж пока не собираюсь,- насупилась я. Смеется.
-Летом хотим с женой и сыном пойти на корабле по островам Курильской гряды, пойдешь с нами?
- Ты еще спрашиваешь!
Пойти с ними не удалось- меня не отпустили мои родители. Как я ни рыдала и канючила. Тогда я стала требовать , чтобы объяснили мне- почему нельзя. Ответ отца:
Когда у тебя будут свои дети- поймешь.
Да, наверное, так нам родителям спокойнее, когда дети рядом. Я себя тоже неоднократно ловила на этой предательской мысли-«Не пущщать!», когда мои дети собирались в походы. Но отпускала , выяснив все детали – куда идут, с кем, а потом, пока не вернутся, гнала от себя всякие ужасы, которые могли бы с ними произойти.
Запомнилось, когда проходили у острова Монерон, наш тральщик провожали дельфины, они выделывали такие номера! Но ведь их никто не дрессировал ! Моряки мне сказали, что это не единичный чудесный эпизод, а так происходит каждый раз, когда судно проходит в этом месте.
Интересно, а сейчас там есть дельфины?
На подходе к проливу Лаперуза в кают- компании состоялся такой разговор:
-Что это за калитка на боковой стенке широченной трубы, торчащей на палубе ?,- спросила я.
-Это вот он, Борис Петрович, заходит туда и через трубу - фьюить! К Нептуну договариваться насчет погоды,- Старик кивнул на боцмана, все офицеры заулыбались.
- Так я вам и поверила.
-Вот увидишь, завтра подойдем к Лаперузу, а там всегда штормит.
На следующий день - я на мостике со Стариком, разглядываю в огромный бинокль, закрепленный на каком-то штативе, еле видимый берег Японии, скалу в море с названием- Камень опасности.
-А ты не верила, старуха, видишь- боцман славно договорился, всего-то зыбит немного, а так обычно- 5-6 баллов штормит. Боцман сказал Нептуну, что ты с нами и вот- погода как на заказ.

Мы подходили к Корсакову, к моей досаде, мне надо было прощаться со Стариком, меня даже не радовала предстоящая встреча с мамой.
Потом я была у Старика в гостях дома , пили чай с его женой и Сережкой. Встреч было не много, я скоро вернулась в Александровск, но были письма Старика, которые я всегда очень ждала и пока училась в школе, и потом, когда уже, уехав на материк, я училась в институте.
Он писал, что переезжает в Ленинград, работал капитаном судна класса «река-море»- заходят из Балтики до Волго-Донского канала, капитаном Ленинградского рейда.
«Приезжай, старуха, поступать в институт в Ленинград. Будешь жить у моих стариков. Можешь рассчитывать на мою помощь»- но мне не хотелось уезжать так далеко, билеты на самолет стоили недешево, я не смогла бы приезжать к папе в Александровск на каникулы.
Я делилась с ним в письмах всем, чем можно поделиться с самым близким другом, про учебу, про жизнь, про свои романчики и влюбленности.

Про свою семейную жизнь он написал лишь однажды:
«Ты, теперь взрослая девочка, старуха, я могу с тобой этим поделиться -так тоже бывает: кончились золотые погоны- кончилась любовь». У меня в голове не укладывалось, с юношеским максимализмом я осуждала его жену- как можно было такого замечательного Старика предпочесть кому-то!
Так нелепо оборвалось наше общение- я виновата. Потеряла блокнот с адресами, пыталась писать наугад- не могла вспомнить номер дома и квартиры. Потом я сменила адрес, уехала в другой город.
Где ты теперь, Cтарик ? Помню тебя. Твоя Старуха.

Света! счастливая ты!!! С 12-ти лет тебя согревал такой сильный огонек...Удачи и счастья тебе и твоему доброму Старику!
Уверена, что вы потерялись лишь на время...

А может в Жди меня обратиться. Так хочется что бы вы встретились.

Лариса, это вы верно подметили-мне повезло. Именно так я расцениваю подаренную судьбой удачу-знакомство со Стариком.
От него было столько мне направлено добра, любви. Я видела, что он мной любовался, как любуются своими детьми: как гримасничаю, как смеюсь-все восхищает.
Как будто восполнял недостающего мне добра.Он не только обожал, но и выговаривал мне за некоторые вещи, так же как он умел-в разговоре на равных.
Прищел как-то ко мне в школу навестить, спросить как дела. "Ты меня убила, старуха: Что такая юбка мятая? Почему белая рубашка не свежая, воротник грязный? Так не должно быть", я чуть сквозь землю не провалилась. И потом, в другое время, собираясь в школу, смотрела на себя его глазами.
А как-то был случай.Лет мне было 12-13. Мальчишки на перемене дразнятся: "ПопИха-попИха(от фамилии Попова), я должна обязательно догнать обидчика и залепить оплеуху. Ношусь все перемены.
Старик: Слушай, Старуха, как-то это "не комильфо" выглядит. Это унизительно бегать за ними.
Я: Ты хочешь сказать, что я должна не обращать внимания, если меня обзывают? Я считаю, что должна это пресекать.
Старик: Они же специально тебя дразнят, чтоб ты побегала за ними. Может им размяться хочется, а может они хотят чтоб ты обратила на них внимание, да не умеют это делать по-другому. Может ты им нравишься?-Тут я задумалась. после очередных дразнилок-я никуда и ни за кем не побежала, только глЯнула на обидчиков с хИтро-мудрой улыбкой: "Знаю-знаю чего вы добиваетесь. А не дождетесь!")) Реакция была-остолбенели, опешили и больше меня не дразнили.
Мне сейчас 55 лет, думаю что старик старше меня лет на 20 с небольшим.Я бы даже не встретиться с ним хотела(это из области фантастики. Да и есть соседняя тема в "Мемуарчиках" с которой я солидарна-"Никогда не возвращайтесь в прежние места")Но хотелось бы знать, что у него все хорошо и чтоб он знал как мне дОрог.
Поэтому, Людмила, я подумывала о "Жди меня". Но что я о нем знаю? Кроме ФИО, примерного возраста. Переписку с ним я вела на в г. Ленинград, ул. Чайковского...

Светлана, да у вас все данные есть. ФИО, адрес, если адресат выбыл в ЖКО данные есть куда уехал, в Жди меня точно найдут и еще свой замечательный рассказ приложите и все. Желаю удачи и пишите, у вас замечательно получается.
А про "Никогда не возвращайтесь в прежние места" я не согласна. Я тоже уже скоро 40 лет как живу за 1000км от своей малой Родины. И как я хочу вернуться туда, хоть краешком глаза поглядеть, пусть я буду разочарована, пусть....но чувство Что я успела ещё хоть раз все это увидеть, услышать, будут согревать , а может бередить душеньку мою...