Памятные даты.

Арсений Тарковский
поэт, переводчик, прозаик, отец кинорежиссера Андрея Тарковского
25 июня 1907 — 27 мая 1989




Арсений Александрович Тарковский родился 25 июня 1907 года в Елизаветграде (ныне Кировоград, Украина).

В детстве вместе с отцом и братом посещал творческие вечера поэтов Игоря Северянина, Константина Бальмонта, Федора Сологуба.

Ребенком пережил гражданскую войну. В начале 1920-х годов Арсений скитался по Украине и Крыму, голодая, временами зарабатывая ремеслами.

В 1925 году Тарковский приехал в Москву и поступил на Высшие литературные курсы при Всероссийском союзе поэтов.
Там он познакомился с поэтами, с Даниилом Андреевым, и с будущей женой Вишняковой.
Брак с Вишняковой распался, когда их дети – Андрей (будущий всемирно известный актер и кинорежиссер Андрей Тарковский) и Марина были совсем маленькими.

Молодой Тарковский начал работать в газете «Гудок», где в это же время трудятся Булгаков, Олеша, Ильф, Петров, Катаев.
Тогда же он знакомится с Мандельштамом и Цветаевой, вернувшейся из эмиграции.

В 1932 году начинают выходить его первые переводы, а в 1940 году поэт становится членом Союза писателей.

С началом Второй мировой войны Тарковский идет добровольцем на фронт, сначала корреспондентом, а потом принимает участие в боях.
После ранения и ампутации ноги он вынужден демобилизоваться в звании гвардии капитана.

После войны поэт готовит к изданию сборник «Стихи разных лет».
Однако выпустить в свет его не удается и Тарковский-поэт долго остается неизвестным массовому читателю.
Но Тарковский-переводчик продолжает активно издаваться: его переводы восточных поэтов пользуются спросом издательств.

Сборник собственных стихов «Перед снегом» удается издать лишь в 1962 году.
Почти одновременно на экраны выходит фильм Андрея Тарковского «Иваново детство», где звучат стихи поэта.
Затем появились и другие сборники, в которых автор был связующей нитью между поэтами серебряного века и современными.
Он впитал традиции поэтов этого поколения, пронес их через свое творчество,
пропустив сквозь призму собственной индивидуальности.


ВЕТЕР

Душа моя затосковала ночью.

А я любил изорванную в клочья,
Исхлестанную ветром темноту
И звезды, брезжущие на лету.
Над мокрыми сентябрьскими садами,
Как бабочки с незрячими глазами,
И на цыганской масляной реке
Шатучий мост, и женщину в платке,
Спадавшем с плеч над медленной водою,
И эти руки, как перед бедою.

И кажется, она была жива,
Жива, как прежде, но ее слова
Из влажных «Л» теперь не означали
Ни счастья, ни желаний, ни печали,
И больше мысль не связывала их,
Как повелось на свете у живых.

Слова горели, как под ветром свечи,
И гасли, словно ей легло на плечи
Все горе всех времен. Мы рядом шли,
Но этой горькой, как полынь, земли
Она уже стопами не касалась
И мне живою больше не казалась.
Когда-то имя было у нее.
Сентябрьский ветер и ко мне в жилье
Врывается -
то лязгает замками,
То волосы мне трогает руками.

Анна Ахматова считала, что стихотворение Тарковского «Ветер» - одно из самых пронзительных стихотворений,одна из вершин современной русской поэзии.


ПЕРВЫЕ СВИДАНИЯ

Свиданий наших каждое мгновенье
Мы праздновали, как богоявленье,
Одни на целом свете. Ты была
Смелей и легче птичьего крыла,
По лестнице, как головокруженье,
Через ступень сбегала и вела
Сквозь влажную сирень в свои владенья
С той стороны зеркального стекла.

Когда настала ночь, была мне милость
Дарована, алтарные врата
Отворены, и в темноте светилась
И медленно клонилась нагота,
И, просыпаясь: "Будь благословенна!" -
Я говорил и знал, что дерзновенно
Мое благословенье: ты спала,
И тронуть веки синевой вселенной
К тебе сирень тянулась со стола,
И синевою тронутые веки
Спокойны были, и рука тепла.

А в хрустале пульсировали реки,
Дымились горы, брезжили моря,
И ты держала сферу на ладони
Хрустальную, и ты спала на троне,
И - боже правый! - ты была моя.
Ты пробудилась и преобразила
Вседневный человеческий словарь,
И речь по горло полнозвучной силой
Наполнилась, и слово ты раскрыло
Свой новый смысл и означало царь.

На свете все преобразилось, даже
Простые вещи - таз, кувшин,- когда
Стояла между нами, как на страже,
Слоистая и твердая вода.

Нас повело неведомо куда.
Пред нами расступались, как миражи,
Построенные чудом города,
Сама ложилась мята нам под ноги,
И птицам с нами было по дороге,
И рыбы подымались по реке,
И небо развернулось пред глазами...
Когда судьба по следу шла за нами,
Как сумасшедший с бритвою в руке.