Дом, в котором я жила

Продолжение.


МОЯ КОРНЕВАЯ СИСТЕМА.

Иногда я невольно задумываюсь о превратности судеб людских, о том стечении обстоятельств во времени и пространстве, когда в результате пересечения жизненных путей происходит та единственная и неповторимая встреча двоих, в результате которой появляется новая семья. Или даже – новый род…
Я это вот к чему. Одна из бабушек и оба моих деда (и оба - Александры) - самых что ни на есть чистейших крестьянских кровей, вятских до вологодских. Деды были образованными людьми и достигли определённого положения – каждый своим путем. Семьи их были большие, работящие, а, главное – непьющие, потому и довольно зажиточные. Это потом, в двадцатых годах двадцатого же столетия таких вот крепко стоящих на ногах хозяев обзовут кулаками, объявят врагами Советской власти и подвергнут жесточайшим репрессиям…
Вторая же бабушка – мамина мама – была, как она сама любила в штуку говорить – была барыня. Отец её, мой прадед и первый муж бабы Мани, был родом из зажиточной польской шляхты. Как гласит семейное предание, юный шляхтич не на шутку увлёкся некой девицей - то ли… скажем так – с подмоченной репутацией, то ли просто неблагородных кровей. Роман был бурным, прадед готов был даже повести свою возлюбленную под венец – да не тут-то было! Родители его и за что на свете не хотели допустить в свою семью простолюдинку и тем самым нарушить чистоту рода для будущих потомков; да и вообще такой мезальянс в обществе не приветствовался. Прадед настаивал на своём, произошла крупная ссора с родителями, в результате которой он, единственный сын, был изгнан из дома без средств к существованию, предан родительской анафеме и лишён наследства.
А что же его пассия? Как только еле забрезжившая перспектива стать законной супругой шляхетного пана накрылась, как теперь говорят, медным тазом, помахала своему несостоявшемуся жениху ручкой и упорхнула в неизвестном направлении в поисках счастья…
Итак, мой прадед, изгнанный из дома и брошенный возлюбленной, остался в полном одиночестве. Но, будучи сильным духом и не без знаменитого польского гонора, сумел не только выжить, но и добиться кое-чего в этой жизни. К счастью, он успел получить хорошее образование. Это помогло ему самостоятельно встать на ноги; впоследствии он подался в военно-морской флот и на момент знакомства со своей будущей женой – совсем юной тогда бабой Маней – успел дослужиться до капитана. К слову сказать, до конца дней своих он никогда больше не видел своих родителей и не поддерживал с ними никакой связи.
…Знакомство моих пра… состоялось в Варшаве, обстоятельства его мне неизвестны. Баба Маня моя, как и её сестра Люцина, были барышнями бедными, но благородными. Отец их был городским головой небольшого польского местечка, но он скончался в холерный год, оставив молодую вдову и двух малолетних дочерей. Наследственные дела его родня сумела обстряпать так ловко, что вскоре вдова и дети оказались на улице без гроша в кармане. Дело в том, что прапрадед мой был женат вторым браком, а его совсем юная супруга, только что выпорхнувшая из стен института благородных девиц, совершенно не была приспособлена к самостоятельной жизни…
Приютила их какая-то всеобщая тетушка, которая жила в Варшаве на улице Млынарской. Легендарная, надо сказать, это была личность. Она так и не вышла замуж, и своих детей и неё не было. Зато у неё находили и стол, и дом все осиротевшие или овдовевшие родственники. Многим она дала воспитание, многих вывела в люди.
У тетушки этой был собственный дом, правда, номер его мне неизвестен. Да, скорее всего, он и не сохранился – ведь во время второй мировой войны практически вся Варшава была превращена в руины…
…Каждый раз, когда я бываю в Варшаве, наношу визит на улицу Млынарску, словно могу встретить там кого-то из моих предков. Сейчас это почти центр, а в описываемые мною времена Млынарска была глухой окраиной, где проживал рабочий люд, ремесленники и обедневшая шляхта.
Предков, конечно, я не встретила, но обнаружила два небольших кладбища. Тут же задалась целью – найти могилку этой самой тётушки. Цель, конечно, оказалась невыполнимой, так как известно мне было немногое – только то, что прожила эта тетушка на белом свете 104 года, умерла примерно в 1902-1904 году, а фамилия её была Кржыжановска… Имя её так же было мне неизвестно. Или хотя бы найти могилку сестры бабы Мани - Люцины Гидзиньской, златовласой красавицы, если верить портрету, которая умерла от туберкулеза, едва ей исполнилось восемнадцать лет. Понятно, что миссия эта оказалась невыполнима – во-первых, фамилия довольно распространенная, во-вторых, могилы, скорее всего не сохранилась – я видела другие старинные захоронения, за которыми явно кто-то ухаживал. Возможно, родственники, а, возможно и кто-то другой. Для поляков могилы – это святое…
Зато нашла могилу известной и любимой мною певицы Анны Герман. Хоть на неё цветочки положила…
…Обычно в конце своего вояжа по Млынарской (туда и обратно) я присаживаюсь за столик уличного кафе, что на углу с главной улицей района – Вольской. Заказываю себе чашечку чёрного кофе, сижу, раздумываю, отдыхаю… На этом же углу – большой торговый дом, где продаётся всё - от иголки до мебели. Однажды я купила там туфли – перемерив целую кучу и, кажется, доведя продавщицу до белого каления, пока подобрала то, что мне надо - и поймала себя на мысли – что, может быть, в те стародавние времена на этом самом углу тоже было какое-нибудь тарговиско* , где мои бабушки-прабабушки точно так же примеряли и покупали себе башмачки…
…Судьба, точнее, служба забросили моего прапрадеда в портовый город Одессу, где и появилась на свет и моя бабушка, и три её сестры.
Вскоре семья перебралась во Владивосток. Капитанское жалованье прадеда позволяло безбедно жить, вести светский образ жизни и содержать прислугу. Баба Маня, памятуя свою небогатую дозамужнюю жизнь, с головой окунулась в эту самую светскую жизнь; она обожала балы, приёмы, стала не последней дамой в обществе и… вскоре влюбилась! Влюбилась не на жизнь, а насмерть в немолодого семейного полковника. Разгорелся нешуточный роман, поползли сплетни… Но вскоре полковник вместе с семейством отбыл в Курск, куда был переведён по службе. Прадед мой вскоре после отъезда полковника отправился в очередное плавание по морям-океанам, а баба Маня, недолго думая, забрав четырёх дочек и свою маму, махнула через всю Расею-матушку за любимым... Так же в Курск отправились и знаменитые сундуки.
…Эх, если бы вещи умели говорить!.

__________________________________________________________________
*Торговая точка, базарчик.