Духовная поэзия.

Великий четверг


Событья выстроив без спешки по порядку,
Стихал последний перед Пасхою четверг.
Ночь затушила чернотой остатки
Закатного костра, и день померк.

И город будто в тишине пригнулся
И сгорбленным пред звездами предстал,
Ввысь башнями и стенами тянулся
Луной облитый иудейский храм.

Он опасался скорого навета,
И дом, где Пасху есть они могли,
Велел найти двоим лишь по приметам:
Прохожий у ворот, кувшин воды...

Все шло размеренно, как будто бы случайно
Нашлись и устланная горница и стол,
И переплелся вечер с вечной тайной...
С двенадцатью Он тихо в дом вошел...

И было Таинство дано в воспоминанье:
Чаша вина, ломанный хлеб для них,
Чтоб каждый в предрекаемых скитаньях
Не забывал, Чей стал он ученик.

Понять все не могли, как ни старались,
И лишь надеялись: придет заветный час!
От странных слов вдруг споры разгорелись:
Кто больше, и зачем так мало нас...

Он подождал, когда гам прекратился,
Сказал: «Симон, се сатана просил,
Чтоб сеять вас повсюду, как пшеницу,
Я ж о тебе молитвы возносил...»

Иеромонах Василий (Росляков)