Джон Шемякин
22 сентября в 15:49 ·
Болезнь подразумевает требовательность. Нельзя быть больным и не быть требовательным. Нетребовательность - дорога на свалку нетребовательных больных.
Поэтому я требовательный больной. Утром высунул нос из-под груды одеял. Повел им туда-сюда. Засунул нос обратно под одеяло. Свернулся. Дома ладан и шепотки. Обречен.
Задумался.
Что я требую? Многие требуют заботы и ласки, не знаю, потакания. Ошибка. Сразу вспоминается моя любимая история про доброту и фламандского священника. Который кротко и нежно беседовал с умирающими. Утешал смертельно больных. Скрашивал их последние минуты. Служил честно, искренне, самозабвенно 25 лет в больнице для бедных. Один раз палатой ошибся и вместо смертельно больного проведал обычного пациента. С грыжей. Помолился с ним, поутешал. Понятно, что пациент с обычной грыжей тут же и помер. Сила нежности известна. А не дождавшийся патера обреченный выкарабкался.
Поэтому я требую от всех своих лечил и наперсников только одного - здоровенной горькой пилюли. Или даже нескольких здоровенных пилюль. Чтобы метали мне в пасть лопатой их. Что бы ломали сначала пилюлю об колено, потом дробили каблуками, а потом с матом и ударами по башке запихивали. Чтобы волосы дыбом. Огонь из пасти. Дым. А нежностей я не требую. Только боль и паника могут поставить меня на ноги. Волокут меня за ноги с процедуры, а я громко ору "исцелён!", цепляюсь лапами за косяки, не хочу в другую палату. Тихий шепот и заботливость мне не нужны. Я не хочу сочувствия своим страданиям. Я хочу сам врачу сочувствовать, не устал ли он целебным током меня свирепо и молча шарашить?
Только суровые медикаментные знания, ярость и желание поскорее сбагрить пациента с рук влекут меня по тропе к условному выздоровлению.