В поэзию Марины Цветаевой из...Календаря

Ноябрь 1920

Буду выспрашивать воды широкого Дона,
Буду выспрашивать волны турецкого моря,
Смуглое солнце, что в каждом бою им светило,
Гулкие выси, где ворон, насытившись, дремлет.

Скажет мне Дон: -- Не видал я таких загорелых!
Скажет мне море: -- Всех слез моих плакать --
не хватит!
Солнце в ладони уйдет, и прокаркает ворон:
Трижды сто лет живу -- кости не видел белее!

Я журавлем полечу по казачьим станицам:
Плачут! -- дорожную пыль допрошу: провожает!
Машет ковыль -- трава вслед, распушила султаны.
Красен, ох, красен кизиль на горбу Перекопа!

Всех допрошу: тех, кто с миром в ту лютую пору
В люльке мотались.
Череп в камнях -- и тому не уйти от допросу:
Белый поход, ты нашел своего летописца.


****************************


Целовалась с нищим, с вором, с горбачом,
Со всей каторгой гуляла -- нипочeм!
Алых губ своих отказом не тружу,
Прокаженный подойди -- не откажу!

Пока молода --
Всe как с гуся вода!
Никогда никому:
Нет!
Всегда -- да!

Что за дело мне, что рваный ты, босой:
Без разбору я кошу, как смерть косой!
Говорят мне, что цыган -- ты -- конокрад,
Про тебя еще другое говорят...

А мне что за беда --
Что с копытом нога!
Никогда никому:
Нет!
Всегда -- да!

Блещут, плещут, хлещут раны -- кумачом,
Целоваться, я не стану -- с палачом!

Москва, ноябрь 1920

****************************

(ВЗЯТИЕ КРЫМА)


И страшные мне снятся сны:
Телега красная,
За ней -- согбенные -- моей страны
Идут сыны.

Золотокудрого воздев
Ребенка -- матери
Вопят. На паперти
На стяг
Пурпуровый маша рукой беспалой
Вопит калека, тряпкой алой
Горит безногого костыль,
И красная -- до неба -- пыль.

Колеса ржавые скрипят.
Конь пляшет, взбешенный.
Все окна флагами кипят.
Одно -- завешено.

Ноябрь 1920