«Синема, синема, синема, От тебя мы без ума!»

Елена1974 писал(а):

А вот еще один из любимейших фильмов - "Большая перемена"! Очень добрый фильм!

Лена, спасибо что вспомнила такой хороший фильм,который уникален тем, что абсолютно все актеры маленьких и больших ролей стали "золотым фондом" нашего кинематографа,там вообще нет плохих артистов. Снова и снова с удовольствием пересматриваю эту картину! И хотя многих артистов уже нет в живых, образы их героев незабываемы. Ещё долгие годы мы будем смотреть историю замечательного 9 "А" класса. Цитировать этот фильм можно без конца... Каждый эпизод великолепен. Очень нравятся песни из фильма!
Немного напишу интересных фактов о фильме:
В книге Георгия Садовникова «Иду к людям», по которой был снят фильм, персонаж Евгения Леонова (Леднёв) был женщиной — Нелли Леднёва училась в школе вместе со своей матерью, причём в разных классах. Персонаж Александра Збруева (Ганжа) в книге появлялся всего один раз, в сцене изгнания из туалета. Героев Савелия Крамарова (Тимохин) и Ирины Азер (Люська) не было вообще.
Нелли и Светлана — блондинки, Полине для разнообразия пришлось играть в черном парике.

Михаил Кононов, Евгений Леонов, Ролан Быков, Александр Збруев, Светлана Крючкова, Наталья Гвоздикова ,Виктор Проскурин, Валерий Носик, Людмила Касаткина-все любимые актеры,но я остановлюсь на одном удивительном и талантливом актере.Изумительный,неповторимый комик,он один из тех актеров,которые сделали советское кино лучшим в мире.

Савелий Крамаров


"ход конем" 1962 год


1964 — Сказка о потерянном времени — Вася-дедушка


1966 — Неуловимые мстители — Илюха-бандит


1968 — Новые приключения неуловимых — солдат конвоя


1971 — 12 стульев — одноглазый шахматист


1973 — Иван Васильевич меняет профессию — дьяк Феофан


1975 — Афоня — Егоза



1975 — Не может быть! (новелла «Свадебное происшествие») — Сергей, друг Владимира



1977 — Мимино — заключённый у дверей суда

Гений эпизода !В годы актёрства в СССР, Савелий Крамаров мог с уверенностью сказать, что его знает порядка 200 миллионов человек, так как в СССР не было того, кто хоть раз не слышал бы этого имени и не смотрел бы фильмов с его участием.
В 1981 году с помощью Александром Левенбуком – постоянного автора программы «Радионяня» он написал «Письмо президенту США Рейгану», в котором откровенно жаловался на свою судьбу:
«Уважаемый господин президент Рональд Рейган! Обращается к вам популярный в Советском Союзе киноартист Савелий Крамаров. Я, не переоценивая свою известность. Стоит вам, гуляя с супругой по Москве, спросить у любого москвича, у любой старушки, даже если вам её подставят, и она окажется агентом КГБ, знает ли она Савелия Крамарова, то она обязательно откроет рот и скажет: «А как же! Смешной артист! Много раз смотрела фильмы с его участием. Кого он только не играл? Президентов, секретарей ЦК партии не играл. Ему такие роли не доверяли, учитывая его хулиганское и порою даже воровское кинопрошлое».
Уважаемый господин президент! Старушка, кем бы она ни была, скажет вам правду, но не всю. Действительно, зрители до сих пор смеются над героями моих фильмов, но лично мне самому сейчас не до смеха. Я не умираю с голоду, но не одним хлебом жив человек. Помогите мне обрести в вашей великой стране возможность работать по специальности. Моя нынешняя великая страна, видимо, помочь мне в этом вопросе не может»
Письмо несколько раз прочитали в эфире радиостанции «Голос Америки». После этой проделки его сразу выпустили.

Цитата:

Олег Видов рассказывал: — Сава вообще умел жизни радоваться. Он был очень трогательный — в нем была такая, знаете ли, детская наивность: он мог прийти в восторг на целый день, просто увидев красивый цветок. Запросто мог просто так подарить полузнакомому человеку дорогой подарок, и очень был отзывчив — если кто заболеет, он все бросит, едет его навещать. Желание уехать из СССР у него созрело спонтанно. К нему просто относились по-свински — Сава мечтал всю жизнь поехать во Флоренцию, ему отказали — чиновник бросил в лицо: «Да как ты можешь с такой рожей представлять Советский Союз?». После того, как Крамаров в 1983 году сыграл кагэбэшника в «Москве на Гудзоне», то очень боялся, что КГБ ему отомстит: вдруг Политбюро постановит его «убрать», либо похитить, привезти в СССР и судить. Поэтому, когда коммунизм рухнул, он сказал — «Ну, слава Богу, теперь я могу не бояться и даже ездить в Москву» — и верно, сразу же туда поехал. Каждому человеку в России он казался родным — был в нем какой-то собирательный образ, с пяти минут знакомства казалось, что где-то видел его раньше и знаешь сто лет.