Извините мое занудство, но я по привычке обратилась к справочнику.
Изначально в русском языке категория одушевлённости-неодушевлённости складывалась как семантическая (смысловая). Постепенно, с развитием языка эта категория стала грамматической, поэтому деление существительных на одушевлённые и неодушевлённые не всегда совпадает с делением всего существующего в природе на живое и неживое. |
Показателем одушевлённости или неодушевлённости существительного является совпадение ряда грамматических форм. Одушевлённые и неодушевлённые существительные отличаются друг от друга формой винительного падежа множественного числа. У одушевлённых существительных эта форма совпадает с формой родительного падежа, а у неодушевлённых существительных — с формой именительного падежа, например: нет друзей — вижу друзей (но: нет столов — вижу столы), нет братьев — вижу братьев (но: нет огней — вижу огни), нет лошадей — вижу лошадей (но: нет теней — вижу тени), нет детей — вижу детей (но: нет морей — вижу моря).
У имён существительных мужского рода (кроме существительных на -а, -я) это различие сохраняется и в единственном числе, например: нет друга — вижу друга (но: нет дома — вижу дом).
К одушевлённым существительным могут относиться существительные, которые по значению следовало бы считать неодушевлёнными, например: «наши сети притащили мертвеца»; сбросить козырного туза, пожертвовать ферзя, купить кукол, разрисовать матрёшек.
К неодушевлённым существительным могут относиться существительные, которые по выражаемому ими значению следовало бы отнести к одушевлённым, например: изучать болезнетворные микробы; нейтрализовать бациллы тифа; наблюдать зародыш в его развитии; собирать личинки шелкопряда, верить в свой народ; собирать огромные толпы, вооружать армии.
Здесь и с микробами все понятно, и с мертвецами, не так ли?