Памятные даты.

Сегодня 200-летие открытия Царскосельского лицея.

Лицей был открыт 19 (31) октября 1811 года.

Лицей был основан по указу императора Александра I, подписанному 24 (12) августа 1810 года. Он предназначался для обучения дворянских детей. По первоначальному плану в Лицее должны были воспитываться также и младшие братья Александра I — Николай и Михаил. Общее наступление реакции перед войной 1812 года, выразившееся, в частности, в падении Сперанского, привело к тому, что первоначальные планы были отброшены. Программа была разработана М. М. Сперанским и ориентирована в первую очередь на подготовку государственных просвещённых чиновников высших рангов. В лицей принимались дети 10-12 лет; прием осуществлялся каждые три года.
Продолжительность обучения первоначально составляла шесть лет (два трехгодичных курса, с 1836 года — четыре класса по полтора года). За это время изучались следующие дисциплины:
• нравственные (Закон Божий, этика, логика, правоведение, политическая экономия);
• словесные (российская, латинская, французская, немецкая словесность и языки, риторика);
• исторические (российская и всеобщая история, физическая география);
• физические и математические (математика, начала физики и космографии, математическая география, статистика);
• изящные искусства и гимнастические упражнения (чистописание, рисование, танцы, фехтование, верховая езда, плавание).
Отличительной чертой Царскосельского лицея был запрет телесных наказаний воспитанников, закрепленный в лицейском уставе.
Лицейские педагоги
Первым директором Лицея стал Василий Федорович Малиновский (1765—1814).
После его смерти директором был назначен Егор Антонович Энгельгардт.
Среди первых профессоров и преподавателей Лицея, оказавших непосредственное влияние на А. С. Пушкина и поколение декабристов, были
Александр Петрович Куницын,1782—1840, (нравственные и политические науки);
Николай Федорович Кошанский, 1781—1831, (эстетика, российская и латинская словесность);
Яков Иванович Карцов, 1785—1836, (физические и математические науки);
Теппер де Фергюсон,1768 — после 1824, (музыка и хоровое пение)
Александр Иванович Галич, 1783—1848, (русская словесность);
Федор Богданович Эльснер, 1771—1832,(военные науки);
Давид Иванович де Будри, 1756—1821, (французская словесность);
Сергей Гаврилович Чириков, 1776—1853, (изящные искусства),
Евгений Александрович Белов,1826 - 1895 (история и география).

Первые воспитанники
В 1811 году первыми воспитанниками Лицея стали:
• Бакунин, Александр Павлович (1799—1862)
• Броглио, Сильверий Францевич (1799 — между 1822 м и 1825м)
• Вольховский, Владимир Дмитриевич (1798—1841)
• Горчаков, Александр Михайлович (1798—1883)
• Гревениц, Павел Фёдорович (1798—1847)
• Гурьев, Константин Васильевич (1800—1833), исключен из Лицея в 1813 году.
• Данзас, Константин Карлович (1801—1870)
• Дельвиг, Антон Антонович (1798—1831)
• Есаков, Семён Семёнович (1798—1831)
• Илличевский, Алексей Демьянович (1798—1837)
• Комовский, Сергей Дмитриевич (1798—1880)
• Корнилов, Александр Алексеевич (1801—1856)
• Корсаков, Николай Александрович (1800—1820)
• Корф, Модест Андреевич (1800—1876)
• Костенский, Константин Дмитриевич (1797—1830)
• Кюхельбекер, Вильгельм Карлович (1797—1846)
• Ломоносов, Сергей Григорьевич (1799—1857)
• Малиновский, Иван Васильевич (1796—1873)
• Мартынов, Аркадий Иванович (1801—1850)
• Маслов, Дмитрий Николаевич (1799—1856)
• Матюшкин, Фёдор Фёдорович (1799—1872)
• Мясоедов, Павел Николаевич (1799—1868)
• Пушкин, Александр Сергеевич (1799—1837)
• Пущин, Иван Иванович (1798—1859)
• Ржевский, Николай Григорьевич (1800—1817)
• Саврасов, Пётр Фёдорович (1799—1830)
• Стевен, Фёдор Христианович (1797—1851)
• Тырков, Александр Дмитриевич (1799—1843)
• Юдин, Павел Михайлович (1798—1852)
• Яковлев, Михаил Лукьянович (1798—1868)
Из этих 30 человек 18 были православными, остальные — лютеранами или католиками.


Илья Репин. "Державин на экзамене в Царскосельском лицее."


А.С.Пушкин на акте в Лицее 8 января 1815 года
читает свою поэму Воспоминания в Царском селе.

Роняет лес багряный свой убор,
Сребрит мороз увянувшее поле,
Проглянет день как будто поневоле
И скроется за край окружных гор.
Пылай, камин, в моей пустынной келье;
А ты, вино, осенней стужи друг,
Пролей мне в грудь отрадное похмелье,
Минутное забвенье горьких мук.
Печален я: со мною друга нет,
С кем долгую запил бы я разлуку,
Кому бы мог пожать от сердца руку
И пожелать веселых много лет.
Я пью один; вотще воображенье
Вокруг меня товарищей зовет;
Знакомое не слышно приближенье,
И милого душа моя не ждет.
Я пью один, и на брегах Невы
Меня друзья сегодня именуют...
Но многие ль и там из вас пируют?
Еще кого не досчитались вы?
Кто изменил пленительной привычке?
Кого от вас увлек холодный свет?
Чей глас умолк на братской перекличке?
Кто не пришел? Кого меж вами нет?

Он не пришел, кудрявый наш певец,
С огнем в очах, с гитарой сладкогласной:
Под миртами Италии прекрасной
Он тихо спит, и дружеский резец
Не начертал над русскою могилой
Слов несколько на языке родном,
Чтоб некогда нашел привет унылый
Сын севера, бродя в краю чужом.
Сидишь ли ты в кругу своих друзей,
Чужих небес любовник беспокойный?
Иль снова ты проходишь тропик знойный
И вечный лед полунощных морей?
Счастливый путь!.. С лицейского порога
Ты на корабль перешагнул шутя,
И с той поры в морях твоя дорога,
О волн и бурь любимое дитя!
Ты сохранил в блуждающей судьбе
Прекрасных лет первоначальны нравы:
Лицейский шум, лицейские забавы
Средь бурных волн мечталися тебе;
Ты простирал из-за моря нам руку,
Ты нас одних в младой душе носил
И повторял: «На долгую разлуку
Нас тайный рок, быть может, осудил!»
Друзья мои, прекрасен наш союз!
Он как душа неразделим и вечен —
Неколебим, свободен и беспечен
Срастался он под сенью дружных муз.
Куда бы нас ни бросила судьбина,
И счастие куда б ни повело,
Всё те же мы: нам целый мир чужбина;
Отечество нам Царское Село.
Из края в край преследуем грозой,
Запутанный в сетях судьбы суровой,
Я с трепетом на лоно дружбы новой,
Устав, приник ласкающей главой...

С мольбой моей печальной и мятежной,
С доверчивой надеждой первых лет,
Друзьям иным душой предался нежной;
Но горек был небратский их привет.
И ныне здесь, в забытой сей глуши,
В обители пустынных вьюг и хлада,
Мне сладкая готовилась отрада:
Троих из вас, друзей моей души,
Здесь обнял я. Поэта дом опальный,
О Пущин мой, ты первый посетил;
Ты усладил изгнанья день печальный,
Ты в день его лицея превратил.
Ты, Горчаков, счастливец с первых дней,
Хвала тебе — фортуны блеск холодный
Не изменил души твоей свободной:
Все тот же ты для чести и друзей.
Нам разный путь судьбой назначен строгой;
Ступая в жизнь, мы быстро разошлись:
Но невзначай проселочной дорогой
Мы встретились и братски обнялись.
Когда постиг меня судьбины гнев,
Для всех чужой, как сирота бездомный,
Под бурею главой поник я томной
И ждал тебя, вещун пермесских дев,
И ты пришел, сын лени вдохновенный,
О Дельвиг мой: твой голос пробудил
Сердечный жар, так долго усыпленный,
И бодро я судьбу благословил.
С младенчества дух песен в нас горел,
И дивное волненье мы познали;
С младенчества две музы к нам летали,
И сладок был их лаской наш удел:
Но я любил уже рукоплесканья,
Ты, гордый, пел для муз и для души;
Свой дар как жизнь я тратил без вниманья,
Ты гений свой воспитывал в тиши.

Служенье муз не терпит суеты;
Прекрасное должно быть величаво:
Но юность нам советует лукаво,
И шумные нас радуют мечты...
Опомнимся — но поздно! и уныло
Глядим назад, следов не видя там.
Скажи, Вильгельм, не то ль и с нами было,
Мой брат родной по музе, по судьбам?
Пора, пора! душевных наших мук
Не стоит мир; оставим заблужденья!
Сокроем жизнь под сень уединенья!
Я жду тебя, мой запоздалый друг —
Приди; огнем волшебного рассказа
Сердечные преданья оживи;
Поговорим о бурных днях Кавказа,
О Шиллере, о славе, о любви.
Пора и мне... пируйте, о друзья!
Предчувствую отрадное свиданье;
Запомните ж поэта предсказанье:
Промчится год, и с вами снова я,
Исполнится завет моих мечтаний;
Промчится год, и я явлюся к вам!
О сколько слез и сколько восклицаний,
И сколько чаш, подъятых к небесам!
И первую полней, друзья, полней!
И всю до дна в честь нашего союза!
Благослови, ликующая муза,
Благослови: да здравствует лицей!
Наставникам, хранившим юность нашу,
Всем честию, и мертвым и живым,
К устам подъяв признательную чашу,
Не помня зла, за благо воздадим.
Полней, полней! и, сердцем возгоря,
Опять до дна, до капли выпивайте!
Но за кого? о други, угадайте...
Ура, наш царь! так! выпьем за царя.

Он человек! им властвует мгновенье.
Он раб молвы, сомнений и страстей;
Простим ему неправое гоненье:
Он взял Париж, он основал лицей.
Пируйте же, пока еще мы тут!
Увы, наш круг час от часу редеет;
Кто в гробе спит, кто, дальный, сиротеет;
Судьба глядит, мы вянем; дни бегут;
Невидимо склоняясь и хладея,
Мы близимся к началу своему...
Кому <ж> из нас под старость день лицея
Торжествовать придется одному?
Несчастный друг! средь новых поколений
Докучный гость и лишний, и чужой,
Он вспомнит нас и дни соединений,
Закрыв глаза дрожащею рукой...
Пускай же он с отрадой хоть печальной
Тогда сей день за чашей проведет,
Как ныне я, затворник ваш опальный,
Его провел без горя и забот.

А.С. Пушкин
19 октября 1825года