Лирика Владимира Соколова

Эти окна подернуты инеем,
Эти стекла запаяны льдом.
Только свечкой да собственным именем
Оживил я заброшенный дом.

И сижу.
Пригорюнилась рядышком
Тень во тьме потерявшая спесь,
Одиноко жила моя бабушка,
Александра Ивановна, здесь.

Все сыновние жизни, дочерние
Озаряла ее доброта.
Час, как областью стала губерния
Пропустила, была занята.

В наших судьбах являясь провидицей,
Малограмотна бабка была.
И нехватку обоев в провинции
Возмещала, чем только могла.

Клей ведерными лился замесами,
Одевали стену за стеной
И газеты с большими процессами,
И плакаты любой стороной.

Назубок и парады, и бедствия
Знал по стенам бревенчатым я,
Педагогов пугала впоследствии
Образованность эта моя.

Там, где окна мне кажутся льдинками,
Помню: возле кровати моей
Две огромных бумаги с картинками,
Льва Толстого большой юбилей.

Помню выезды Анны и Вронского.
Помню Левина, Кити, каток,
И собаку парения броского,
Узколицую, длинную. Дог?

Печь, как бабка, поет в полутемени.
Помогают мне с легкой руки
Сообщения нового времени
И попутные черновики.

О малине, о черной смородине,
О годах, уносящихся прочь...
Помогают и стены на родине,
Отчего же им нам не помочь!

Владимир Соколов