Джон Шемякин о либерализме:
Либералы пришли к власти в империи Габсбургов в конце 60-х годов 19 века. После двух унизительных поражений в войнах с Францией, Сардинским королевством и Пруссией. На пороге развала империи, растерянности и общего упадка.
Когда либералы добились избирательных прав для подданных Франца-Иосифа, когда народ стал выражать свои политические мечты и социальные устремления через голосование, то первым делом, выбрал в Вене бургомистром человека по фамилии Люгер. Такого антисемита и популиста, сторонника народной простоты и всеобщих спевок на лужайках, что император, нарушая все демократические установки, этого бургомистра попёр, не допустил до управления городом, в котором 10 процентов, например, евреи были. Фрейд по этому поводу очень радовался. Через сорок лет Фрейда из этого города выкупит Мария Бонапарт, внучатая правнучка Наполеона. В буквальном смысле выкупит, за деньги.
Естественно, что все-все либералы возмутились. Как и народ. Это ведь попрание свободы выбора. И через два года Люгер стал-таки бургомистром. Но к тому времени народ в демократическом порыве, организованном либералами, насочинял себе целый букет национально-христианско-социалистических партий, проведя их в парламент. Так что Люгер на общем фоне закипающего народного мозга смотрелся как-то даже скучновато.
Либералов народ перестал выбирать первыми. Хотя либералы очень старались и даже водопровод построили, создали нынешнюю Вену, пустили трамваи, победили эпидемии холеры и обустроили парки. Организовали либералы народное образование, кассы взаимопомощи, сказали публично, что и мадьяры, и даже чехи - это люди хорошие. Много чего наделали, даже с избытком. Зашифровали на главной улице Вены всю мировую историю, например. Парламент - он должен быть в греческом стиле, ратуша - в готическом, университет в стиле Ренессанс и так по списку. Идея-то красивая, как и нынешние евро с их архитектурно-стилевыми номиналами.
Либералы были образованные, хотели нравится истории.
Красота и смыслы народу тоже нравились, но не так, конечно, как призывы к единому германскому духу, всемерному сплочению в мощных рядах и вагнеровские громы про Зигфрида, "обладающего единственной великой добродетелью - германской силой!"
Потом народ стал говорить, что империя - это хорошо, а либерализм - это не очень хорошо, так как не даёт народу ощущения единства. А ощущение единства народу даёт общая вера, общий язык и единый миф о великом предназначении.
Потом народ немного помаршировал, потом повоевал, потом пометался, а потом встретил, наконец, цветами того, кто дал им единую веру, единый язык, единую идею о предназначении. И народ снова замаршировал и стал петь. Потом этот народ стал воевать снова. Потом этот народ бомбили другие народы, у которых тоже было предназначение и больше самолётов. Потом этот народ стал тихим и добрым. Но снова упорно выбирает тех, кто говорит, что народу нужна единая вера, единый язык и идея о предназначении.
Не народ плохой. А либералы. С их девизом: "Знание делает свободным!" Ведь фраза "Wissen macht frei" - это лозунг великого немецкого Просвещения.
Махт фрай, как оказалось, много что ещё: терпение, например, махт фрай не менее эффективно. В Вене, например, решили, что и труд отлично делает свободным. И австриец Лоренц Диффенбах так и назвал свой роман: "Труд делает свободным". А в церкви говорили, что "Истина делает свободным". Но что такое истина, где она, в церкви говорили тускло. Идея труда для Вены оказалась ближе как-то. В Европе "труд как яркое наслаждение" вообще фишка германская.
Когда либералы с народом общаются в манере приехавших в деревню столичных учителей-исследователей, зажимая платками носы, народ выбирает в сельсовет не либералов, конечно. А тех, кто веселее либералов, позадорней. Кто с пониманием...
источник: World History. Presented by Джон Шемякин. автор: Лемодор