Джон Шемякин
13 ч. ·
Я вот не хочу, чтобы вокруг меня были добрые и хорошие люди. Я хочу, чтобы вокруг меня были люди с топорами, которые пойдут и решат мои проблемы.
Вхожу я в зал. Взгляд мой печален и блуждающ. Оленёнок. Я бледен. Сразу звучит горн. Люди с топорами встают в грохочущем единении. Молчаливы, умелы, но обожают.
Подходит старший от них. Смотрит вопросительно и твёрдо. Оседаю у собственного портрета.
Слабым голосом отвечаю на немой вопрос: "Тоскливо что-то...Нет каскада в душе. Столько вокруг... И те, и эти. И кругом...Ещё ведь и непонимание встречаю. Вот, к слову сказать, адреса тут набросал. Тут список, значит, понял? Ну чтоб удобнее вам. Как?! Понимаешь ли?" Носом уткнулся в колени. Гул. Старший оборачивается к собравшимся. Молча всё кланяются в пояс и спешно к дверям. Хоругви. Разматывают цепи. В спину крикнешь: "Верю! Друзья! Верю!"
Потом опрометью в сокровищницу и с рёвом "Мое!" падаешь на злато. Субботнее утро! Как же ты прекрасно в Самаре!
Потом можно лечь спать, свернувшись уютным калачиком. Улыбаясь сладко и зная, что девочка Лиза семи лет, друг твой по армии, она уже ломится через горящий подвесной мост, расшвыривая караульных. Потому как дружба - закон! Святое чувство! Трепетное единение душ и всё прочее... Вот так думаешь, зарывшись лицом в подушку, пока на сороковом километре бородатые друзья во главе с Лизой тараном высаживают ворота, а на них смола кипящая сверху. Проснулся, а тебе рапорт. Вскрываешь конверт, а там на обгорелом красным и коряво: "Случайно захватили город Сыевск. Увлеклись погоней. Прости! Прости! С именем твоим идём!" И подписи. Растрогаешься, конверт разгладишь. Ласково скажешь "дураки какие... надо проведать что ли на днях".
Нет такой проблемы в моей жизни, которую не может решить толпа людей с топорами. Я специально задумался вчера. Может, есть такая проблема? Может, я чего-то не понимаю и такая проблема всё же есть в моей жизни? И решительно рубанул ладонью по столу. Нет! Такой проблемы не существует. У Цезаря не существовало, не существует и у меня. Да и у всех.
Все эти тонкости, нежности, дуновения - всё решается штурмом на рассвете и резнёй в цитадели. Сидишь на лошади и видишь ритмичную поступь "черепахи", уходящей в дымящийся пролом. И думаешь: "Что, Света? Не ждала?" И дождик тёпленький по закопчённой кастрюле у тебя на башке - тук-тук-тук.