Под стук колес

Это один из новых рассказов. Написан ровно месяц назад


ПОД СТУК КОЛЕС

- Вагонные споры - последнее дело,
Когда больше нечего пить.
Но поезд идет, купе опустело
И тянет поговорить,
- пел Макаревич сидящим в купе двум женщинам.

И две женщины лет сорока пяти, как говорится «ягодки», ехали в опустевшем вагоне. Оставалась ночь пути. Колеса мерно постукивали. Макаревич закончил петь. И наступившая пауза мрачно затуманивала глаза пассажирок. Ехать в тишине – что может быть хуже для двух женщин, которым есть что поведать.
- А я вот к дочери еду, - начала разговор первая. – Она у меня вот-вот родить должна. В Москве живет теперь. В институт поступила, там с парнишкой хорошим познакомилась, замуж вышла. Поработать не успела, вот… Но это ничего. Муж-то есть – это главное.
- А сколько ей лет? – поинтересовалась вторая.
- Двадцать два.
- Совсем еще ребенок.
И снова замолкли.
- Меня, кстати сказать, Раисой зовут, - медленно проговорила та, что ехала к дочери.
- А я Вера, будем знакомы, - и Вера улыбнулась уголками губ.
Они были почти одного возраста, но по внешности Веры было труднее определить, сколько ей лет. Раиса же явно готовилась стать бабушкой и в ее поведении, облике и одежде сквозила эта самая первая ласточка перевоплощения в новую роль. Волосы, пережженные химией, были выкрашены в дешевый рыжий оттенок, слишком яркий для ее белой с веснушками кожи. Платье тусклого фиолетового цвета совершенно не шло ей. Свободный покрой скрывал еще достаточно хорошо сохранившуюся фигуру. А живые глаза тепло и открыто смотрели на собеседницу.
Вера, подтянутая брюнетка, напротив была несколько замкнутой, но в то же время корректно-общительной. В ее темных волосах практически отражались достаточно крупные гонорары парикмахерам и производителям дорогих шампуней. Ее глаза, подчеркнутые качественной тушью, откровенно долго задерживались на попутчице. А губы изредка подергивались неким подобием улыбки. Но только подобием.
- А Вы зачем в Москву? – простодушно поинтересовалась Раиса.
- В командировку, - коротко ответила Вера.
Разговор не совсем клеился. Майский вечер мягко опускался на землю. Включился свет.
- Ой, что же это мы всухую сидим. У меня же винцо домашнее есть! –воскликнула Раиса и живо накрыла стол, нарезала закуску и разложила приборы.
Вера с некоторым недоумением наблюдала за действиями попутчицы. Но не рискнула мешать ее отточенным движениям.
- Ну, за встречу? – радостно подняла Раиса граненый стакан.
- За встречу, - впервые за вечер улыбнулась Вера. А улыбка у нее, надо сказать, была легкой и задорной. Как у девчонки. Раиса оценила яркость цвета ее глаз – голубой, небесно-голубой.
- А я вот думала, как же мне расслабиться. Нервничаю за дочку сильно. Тяжелая у нее беременность была. И не ела почти, и готовить не могла. А я ж и помочь не могу. Ну на кого я брошу хозяйство. А сейчас вот зять сказал, что поможет, так я распродала подворье. Мужу-то заниматься некогда скотиной. Он у меня по полям мотается, агроном. А сын у меня с женой в городе живут, будут к нему ездить. Невестушка у меня хорошая. И наготовит, и приберет. Дай бог ей здоровья.
Раиса посмотрела на Веру и неожиданно для себя увидела живой интерес к собственной судьбе. Ведь никому и никогда женщина не рассказывала о себе. Да ее никто и не спрашивал кроме детей да мужа. Загруженная с утра до ночи работой и хозяйством, она совсем забыла о себе. Раиса совсем забыла, как это бывает приятно просто посидеть за столом с кем-то и посудачить о чем-то кроме домашних дел да сериалов.
Вера поставила на стол стакан и закусила бутербродом с домашней колбасой. Этот вкус она почти забыла. И вот сейчас в этом купе, женщина ощутила себя как дома. Как в детстве, в своей маленькой комнатке старого кирпичного дома, который был продан более двадцати лет назад.
- А муж? Легко отпустил? Это же не на один день, - поинтересовалась Вера.
- Да что он дочке враг? Она же итак измучилась бременем. Да я ж ей хоть помогу. Ей же еще мужа обиходить надо. А с ребеночком столько забот. Поживу несколько месяцев, а там посмотрим, - и снова руки Раисы запорхали над закуской. Мгновение – и появились новые бутерброды.
Вера постепенно начала расслабляться, она свободно откинулась и даже подтянула ноги с груди. Раиса улыбнулась. Кажется, соседка довольна столом.
Вся жизнь Раисы была наполнена домашними заботами. Она всю жизнь только и делала, что старалась для других. Видеть чужую благодарность было для нее самой большой радостью. Она хлопотала по кухне, ее руки быстрыми и точными движениями накрывали столы, смахивали пыль и гладили белье. А в рабочее время ее натруженные руки были незаменимыми в тепличном хозяйстве.
- И Вы не боитесь его оставлять одного так надолго? – удивилась Вера.
- Да что Вы такое подумали? Господь с Вами. Мы уже двадцать семь лет женаты. Я ж в семнадцать замуж вышла. Сразу сына родили. Потом у нас следом еще сынок родился, да только не выжил. Переживала очень и не беременела три года. И потом уже дочку родила – Машеньку. Маленькая она у меня была, слабенькая. Да выходила я ее. И дом весь на мне держался. Мужу-то домом заниматься только по зиме было когда. Он с пяти утра до полуночи в поле. Да когда ему о глупостях думать.
Раиса знала, что всегда была опорой мужу. Он любил ее. Конечно, уже той страсти как в молодости не было. Но ведь он никогда не забывал об их семейных праздниках и старался ее порадовать.
Вера с участием посмотрела на попутчицу. Она с трудом представляла себе такую жизнь, особенно после переезда в город сразу после школы.
- А у Вас дети есть? – улыбнулась Раиса. Дети – это самая замечательная тема для общения. Всегда есть что вспомнить, рассказать и о чем помечтать.
- Есть, - с неожиданной теплотой в низком и тихом голосе проговорила Вера. – Сын Егор. Девятнадцать лет.
- Один? – переспросила Раиса.
- Один.
- По нашей жизни одного иметь нельзя, - вздохнула Раиса. – Вон у нашей соседки сынок в аварии инвалидом сделался. И помочь некому. Нельзя одного иметь.
- Да где ж второго мне уже брать. Не в том я возрасте, - горько усмехнулась Вера. – Хоть Егорка у меня есть.
- А муж? – осторожно прошептала Раиса.
Вера несколько мгновений помолчала, то ли раздумывая над ответом, то ли не зная отвечать ли вообще.
- Нет. Я так и не вышла замуж, - и видя безмолвный вопрос попутчицы, решила продолжить, - был у меня бурный роман…
Раиса затаила дыхание. Ой, как же она любила истории любви! Она ведь не изведала той страсти и красоты, которой так и пестрят современные дамские романы и сериалы. Ее-то, девчонкой совсем отдали замуж. И на дискотеке-то не успела натанцеваться. Да как же это в деревне в восемнадцать лет да замуж не выйти. Это ж совсем одной остаться. Или в город перебираться. У них в деревне в двадцать лет девушки уже старые девы. И чтобы избежать этой участи, Раиса сразу согласилась на предложение застенчивого и работящего Бориса, который вернулся в родное село после техникума. И душа в душу они прожили двадцать семь лет. Как один день. Один бесконечный день.
Вера продолжала:
- Мне было двадцать четыре, когда я устроилась в одну крупную контору. Иностранцы приезжали, большие начальники из Москвы. Голову стало кружить… Приемы, дорогие наряды, поездки на курорты… Ох, затянуло. И тут появился он. Марат тогда приехал к нам подписывать договор. Потом был банкет. У меня до сих пор лежит то самое платье, в котором я кружила с ним в танце. Была зима. Я тогда достала по знакомству шикарные белые сапоги. И мое платье василькового цвета с серебристой отделкой с этими сапожками смотрелось просто чудесно. Марат мне тогда сказал: «Когда я тебя увидел в этих сапогах с высоко поднятыми волосами и сияющими глазами, у меня возникла только одна мысль: Снегурочка все-таки существует».
Потом последовали беспрестанные звонки и письма. Я ползарплаты отдавала за телефонные звонки с Москвой, он отдавал еще больше. Мы просто не могли лечь спать и проснуться, не услышав голоса друг друга.
- Милая, уже утро! Новый день, который ты осветишь! – и каждый раз он говорил что-то новое, романтичное и красивое.
На работе я тоже не отходила от телефона. Мне казалось, что я слышу его звонки, словно они особенные. У меня загорались щеки и глаза, все сотрудники внимательно следили за развитием нашего романа.
Снова и снова он приезжал. И вот, наконец, я стала интересоваться, что с нами будет. Мы живем слишком далеко друг от друга. И так не может продолжаться вечно.
И он сказал: «Через три недели я тебя забираю с собой. Сегодня можешь подавать заявление об уходе».
И я мигом написала заявление и полетела в кабинет начальника. Он не удивляясь поставил визу и сказал: «Будь счастлива дорогая. Я давно знал, что ты уедешь. Но знай, что бы ни случилось, ты всегда сможешь вернуться». И по-отечески меня обнял.
Марат приехал и огромной охапкой роз. Мне кажется, что когда я закрываю глаза, то вновь слышу их аромат. Он вынес меня из квартиры на руках и усадил в свой шикарный автомобиль. Мы неслись в Москву навстречу нашему счастью.
Марат был заботлив и нежен. Он был против того, чтобы я сразу же устраивалась на работу. Мы запланировали поездку в Сочи.
Боже, чудеснее времени в моей жизни не было. Волшебные дни сменялись волшебными ночами. Каждый день в кафе музыканты играли мою любимую песню «Нежность».
Я смотрела на Марата и мечтала о настоящей свадьбе. Как же мне хотелось надеть белое платье, фату и быть королевой на этом самом главном для любой девушки празднике.
Марат ни на секунду не отпускал моей руки, не отводил взгляда. Если я просыпалась ночью, а видела, что он тоже не спит. И ласково смотрит на меня. Я улыбалась ему и засыпала снова.
- Как же я хочу, чтобы у нас родился ребенок, похожий на тебя! – прошептал он, зарываясь в мои волосы. И в тот момент я искренне этого захотела.
По возвращению в Москву я спросила, когда будет наша свадьба, о которой он постоянно говорил до отъезда, Марат нахмурился.
- Что-то не так? – удивилась я.
- Понимаешь, есть обстоятельства, о которых ты не знаешь. Мы пока не можем пожениться. Дело в том, что я должен был развестись еще месяц назад, но теперь… Моя жена, ну точнее, моя бывшая жена… мы не живем уже три года. И вот сейчас она узнала, что у нее очень серьезная болезнь. Я не могу ее сейчас вот так бросить, - запинаясь проговорил Марат.
- Ты же с ней три года не живешь, что может изменить свидетельство о расторжении брака? – возмутилась я.
- Дети…
Я опустилась в кресло. Почему он мне ничего не сказал раньше? Почему?
- Они могут жить с нами, - прошептала я.
- Ты не понимаешь! Это наши с ней дети. Они не примут тебя! Все слишком сложно! – выкрикнул он.
Я закрыла лицо руками. Как мне ему сказать, что у меня будет ребенок. Что теперь будет?
- Как мы будем жить дальше? – только и спросила я.
- Как сейчас. А когда все решится, я разведусь. И мы сыграем свадьбу, - и Марат поцеловал мои руки.
Я так и не решилась сказать ему о ребенке.
Потом он стал пропадать в доме своей бывшей жены. Хотя почему бывшей? По документам она была настоящей женой. Он практически перестал бывать дома. Он даже не замечал моего изменившегося состояния, а я молчала.
Когда мы на выходных поехали в магазин, меня стало сильно тошнить, он заволновался и отвез меня к доктору. Там-то все и открылось. Только в тот момент я не увидела радости. Его глаза потемнели, руки задрожали…
- Как невовремя этот ребенок захотел родиться, - покачал он головой.
И в этот момент у меня началась истерика:
- Ты же хотел ребенка! Ты же сам мне это говорил!
- С тех пор многое изменилось… Не вовремя. А до скольки недель можно делать аборт?
В этот момент у меня закружилась голова, и я медленно осела на стоявшее в коридоре кресло. Я чувствовала, что руки Марата меня подхватили, и больше ничего не помнила.
Очнулась я на улице. Марат встревожено наблюдал за моим лицом.
- Как ты? – заботливо спросил он, заглядывая в мои затуманенные глаза.
- Не знаю… - прошептала я. – Не знаю.
В тот момент я поняла, что мои мечты разбились.
Прошел еще месяц, Марат все также пропадал у жены и детей. Практически перестал интересоваться моим здоровьем. Оказалось, что у детей появились психологические проблемы. Они стали бояться, что с мамой что-то случится. Папе чаще приходилось оставаться с ними. Но к «новой маме» они идти не хотели.
И вот я решила уехать. Думала, что он поймет, как ему будет без меня плохо. Заберет меня, женится. Я осторожно собрала самые необходимые вещи. Я не думала, что уеду больше чем на месяц. Утром, проводив Марата на работу, я вызвала такси и поехала на вокзал.
Я вернулась домой, напугав подругу Валю, которой сдала квартиру. Она осталась жить у меня, я ведь не думала задерживаться.
Ночью я разрыдалась в подушку, но потом остановила себя, погладила едва наметившийся живот, и уснула.
Вестей от Марата не было пять дней. И вот наконец-то раздался долгожданный звонок. Я почувствовала, что это он.
- Ну что же ты предупредила! – воскликнул он. – Я не знал где тебя искать!
- Целых пять дней? – мрачно спросила я.
- Да!
- Да к кому я могла пойти в Москве? Ты же знаешь, что я могла вернуться только сюда, - горько выдохнула я.
Повисло молчание.
- Скоро я приеду. Жди меня. Просто сейчас не могу. У нее большие проблемы, дети не в себе… Я скоро…
И раздались гудки.
И потянусь дни, недели, месяцы. Малыш рос, давал о себе знать сильными пинками под ребра. Я пошла к своему бывшему начальнику и, поведав ему о своем не самом лучшем положении, расплакалась. Он принял меня на работу, помог достать вещи для малыша. Обещал держать место. Виктор Сергеевич тогда просто спас меня.
Марат если и звонил первое время, то потом его звонки стали реже и короче. Казалось, что он боялся спросить о ребенке. Эта была для него неприятная тема после того, как я, в очередной раз сказав «о неподходящем моменте», разрыдалась и наговорила гадостей.
- Я скоро, - каждый раз повторял он одни и те же слова.
Это «скоро» наступило в майские праздники, когда малыш уже собирался появиться на свет. Дождавшись новости, что у него родился сын, Марат сказал, что жена попала в больницу и с детьми быть некому, а ему надо срочно в Москву.
Мы оформили свидетельство о рождении для нашего сына. Марат дал ему свою фамилию.
Из роддома меня забирала подруга Валя и Виктор Сергеевич.
- Ну, счастливый папа, забирайте своего сыночка! Красавец-то какой – просто вылитый Вы! – и медсестра подала Егорку моему начальнику.
Виктор Сергеевич улыбнулся и крепко прижал его к себе. Он мечтал о детях, но у них с женой после пятнадцати лет совместной жизни так и не получилось.
Так у моего сына появился крестный папа. Марат не объявлялся. Изредка высылал денег. Когда звонил, то разговора были только о его тяжелой судьбе, о бедных детях и больной жене.
Я стала привыкать к жизни с сыном. Раньше я была предоставлена только себе, а теперь… Столь непривычное состояние, когда все время отдаешь малышу! Я была счастлива своим материнством, но понимала, что мне надо еще больше стараться, чтобы мой малыш не чувствовал, что рядом с ним только мама.
Мой начальник стал чаще бывать у нас. Егорка обожал его. Когда мы праздновали ему годик, он посмотрел на Виктора Сергеевич а и сказал «папа». Тот прослезился и зацеловал крестника.
Жене Виктора Сергеевича не нравилось, что он так часто бывает у нас. Но с другой стороны она понимала, что не смогла дать ему детей, а ему надо чем-то заполнять эту пустоту. Да и скандалы затевать ей не хотелось, куда она пойдет, если муж ее бросит. Ни работы, ни профессии – всю жизнь за спиной у мужа.
А Виктор Сергеевич о нас не забывал. Когда я отказалась от финансовой помощи (у меня были сбережения), он стал привозить продукты и одежду для меня и Егорки. Я не знала, как реагировать на подобные знаки. Но отказываться тоже была не в силах.
Летом я отдала Егорку в ясли совсем рядом с работой. Конечно, с помощью начальника.
Когда я вышла на работу заметила, что ко мне совсем по-другому стали относиться на работе. Поползли слухи, что я сплю с начальником, что и ребенок тоже не Марата, а от него… Я прибежала к Виктору Сергеевичу и попросила на время прекратить его приходы ко мне. Мол, я только хуже сделаю для его семьи. А он схватил меня за плечи и горячо поцеловал.
Раиса вытаращила на Веру глаза:
- И Вы стали его…
- … любовницей, - закончила Вера. – Да, так и произошло. В тот момент мне так не хватало тепло и ласки. А он был таким заботливым, Егорка его называл папой. Наверное, я его любила какой-то особенной любовью, которая сродни благодарности.
- А Марат? Неужели он перестал ездить? Как же сын? – Раиса подалась вперед и жадно внимала словам попутчицы.
- Марат… Он появился совсем недавно.
- Когда понял, что жить без Вас не может? – предположила Раиса.
- Нет, когда понял, что жена его все это время водила за нос. Никогда она не болела. И детей подговаривала, угрожая тем, что папа навсегда от них уйдет и все игрушки и книжки заберет для другого ребенка. А их отдадут злой мачехе, которая будет заставлять их убирать, стирать готовить, а спать они будут в подъезде.
- Какой кошмар! Неужели мать может такое говорить собственным детям? – всплеснула руками Раиса.
- Может, когда она одержима боязнью навсегда потерять мужчину. Это ненормальная любовь, - заключила Вера.
- А когда снова пришел, чего хотел?
- Вернуться ко мне. Видеть сына. Но это уже другой человек, не тот, которого я помнила и любила. А сын с ним общаться не захотел.
- А начальник? Что было с Вами дальше?
- Много всего. Он хотел уйти от жены, оставив ей квартиру и назначив содержание, но я была против. Она хорошая женщина, даже приходила ко мне, плакала. Молила, чтобы я мужа не забирала, что он – единственное, что есть у нее в жизни. Скажи я Виктору, что хочу выйти за него, он бы оставил жену. Но я запретила. А еще он старше меня на пятнадцать лет, и как-то сказал, что надо искать себе мужа помоложе.
Потом Егорку отдала в школу. Он стал ходить в спортивную секцию по легкой атлетике. И вроде сказали, что у него талант. С двенадцати лет стал ездить по соревнованиям, медали привозил. Виктор Сергеевич очень им гордился. Его жена смирилась с нашим общим незавидным положением и даже стала звать Егорку в гости по выходным.
А потом сын закончил школу, поступил учиться в Москву. Его там с атлетическими медалями просто с руками и ногами забрали учиться. Вот как раз в командировку еду и его проведать. Скучаю. Вот, думаю, перееду в Москву. Заодно разорву отношения с Виктором.
- Так Вы до сих пор вместе? – подняла брови Раиса.
- Да. Даже не знаю почему. Меня уже тяготит эта связь. Я ему благодарна. Но другого мне хочется. Хочется той страсти, что была с Маратом! Я никогда не забуду тех волшебных месяцев с ним. Сочи… Те цветы и поцелуи! Боже, да я эти восемнадцать лет спокойной и размеренной жизни с Виктором отдала бы за месяц жизни с Маратом. Эти воспоминания у меня никто не отнимет. То, что не сложилось потом, – не важно. Та яркая вспышка дала мне силы вырастить сына, стать той, кто я сейчас. Я любила Марата всем сердцем. Я забыла все его обещания и уверения, я простила его слова о «ребенке невовремя». Если бы я тогда не влюбилась, кто знает, может, не ехала бы сейчас к сыну в Москву. По крайней мере, я бы точно не родила бы ребенка тогда, на рассвете своей карьеры. Только бросившись в омут любви, я позволила себе отклониться от запланированного курса. Я достигла всего потом. Ушла из конторы Виктора, открыла свое агентство. Работаю с иностранцами.
- А неужели не хочется домашнего тепла? Ну там с мужем фильм по телевизору посмотреть, пообедать дома горячим борщом? – Раиса с нескрываемым удивлением смотрела на веру. Нет, не смогла бы она так.
- Я привыкла сама. Не хочу я половину счастья. Я хочу пусть короткую, но бурную любовь! Чтобы дух захватывало! Чтобы днем звезды были в небе! Чтобы каждый поцелуй – как первый!
- Вера, да куда нам уже. Я вот уже внука жду. Да и вы уже не девочка. Где ж сыскать мужика, чтоб он в сорок пять-пятьдесят был способен на такую страсть? Вот на своего посмотрю – да он уже и не просит. Прошло наше время. За стиркой да уборкой, - вздохнула Раиса.
- Не прошло, Раиса, не прошло. Человек сам выбирает свою судьбу. Только иногда чуть-чуть теряется. И рада я, что Марат тогда встретился мне на пути. Он перевернул мою жизнь, заставил меня хотеть большего. На его поступке я выросла. Кто знает, где бы я была, если бы не он.
- Как в фильме «Москва слезам не верит», - заметила Раиса. – Помните, как этому оператору Катя сказала? Эх… Разные мы с Вами все-таки. А мне вот и вспомнить нечего. Как-то все вроде и хорошо было, а вспомнить нечего. Не видела я звезд днем. И дух у меня не захватывало. Но не смогла бы я одна. Без мужика я бы никак.
- Нет таких испытаний, которых человек не смог бы перенести. Судьба не дает больше, чем в силах пережить каждый из нас, - заключила Вера.
- Ох и засиделись мы. Уже и спать не к чему. Рассвет занимается, - и Раиса начала собирать остатки ужина в пакет.
Вера достала косметичку, осторожно, стараясь попадать в такт движениям поезда, сделала легкий макияж, причесалась.
Раиса все поглядывала за попутчицей, постоянно возвращаясь к сказанным Верой словам. Сильная женщина, - подумала она.
Тут она развернулась к попутчице и спросила:
- Вера, а Вы счастливы?
Вера улыбнулась:
- Конечно.
- Ну неужели те несколько месяцев с Маратом и разрыв нисколько не сломали Вас? Неужели то время было таким прекрасным?
- Да, Рая! Да! Кто-то выпивает чашу сразу и до дна, а кто-то долго и понемногу смакует, разбавляет. Количество одинаковое, а концентрация разная. Как со спиртным. Можно выпить залпом и опьянеть, а можно разбавить – и будто не пил. А результат один: спустя какое-то время ощущения одинаковые.
Вера сложила вещи и посмотрела прямо в глаза Раисе:
- А вы счастливы?
Раиса оставила вещи, повернулась, чтобы ответить. Но слова застряли в горле.
Поезд замедлял ход и медленно подъезжал к вокзалу.
Женщины двинулись к выходу.
Раису встречали дочка с зятем. Маленького росточка беременная дочка прыгнула к маме на шею:
- Мамочка, как хорошо, что ты приехала. А то мы и с ремонтом не успеваем. Да и вообще мне страшно как-то рожать. Когда я буду знать, что ты рядом, мне будет легче, - и они направились к выходу.
Веру встречал Егор. У него в руках был огромный букет желтых роз, которые она так любила. Молодой человек обнял маму, расцеловал и сказал:
- Как же я по тебе соскучился, моя родная!
Вера оглянулась и на мгновение встретилась глазами с Раисой.
На секунду обеим на ум пришли строчки из вчерашней песни Макаревича:

«И оба сошли где-то под Таганрогом,
Среди бескрайних полей.
И каждый пошел своею дорогой,
А поезд пошел своей.»

Пламя
Оксаночка ! Как здорово написано !

Томита
Спасибо большое!

Судьба не дает больше, чем в силах пережить каждый из нас - золотые слова
а вообще чудесный рассказ, мне очень понравился.
такой душевный ...и так легко представить,что я вижу эту картину своими глазами...очень реалистично пишешь!!!
маэстро,требую ещё

leeloota писал(а):

Судьба не дает больше, чем в силах пережить каждый из нас

Это немного перефразированные библейские слова, которые я когда-то слышала.
Спасибо большое, Танюшка. Попробую выставить "Дневник", но правда он раза в полтора длиннее "Подорожника". Осилишь?

а как же иначе !!! причем с преогромным удовольствием

leeloota
Тогда чуть позже начну. разобью на части

Слушайте, каждый день обязательно читаю какой-то ваш рассказ. Очень красиво и здорово пишете! Знаете когда читаешь и все быстрее хочется узнать, а что дальше???? И с нетерпением читаешь, читаешь....
Спасибо!

Вредняка
Спасибо, Ирочка, за такие слова. Только давай на "ты"

Согласна
Вот сидела перечитывала и думала: жизнь одна, действительно лучше вспыхнуть один раз и сгореть, чем вся жизнь не о чем... Хотя наверное у каждого своя правда

Вредняка писал(а):

Хотя наверное у каждого своя правда

Думаю, в этом ты права. Кому-то легче живется, когда все гладко и ровно, без всплесков. А кому-то подавай каждый день очередную порцию адреналина - в чем бы то ни было: в работе, в отношениях, в любви... Один будет всю жизнь сидеть взаперти, боясь, что ему кирпич на голову упадет, а другой будет гулять под дождем из пуль, испытывая судьбу.

Даааа... каждому свое....но мое мнение что если бы все сложилось удачно у Веры, она была бы не против "долго и понемногу смакуя, разбавляя"
прожить свою жизнь....

Но это только мое личное мнение...

Спасибо! Заставляет задуматься о смысле жизни...

Пламя
Понравилось.Все как в жизни.Это не реальные героини?

Болгарка писал(а):

Спасибо! Заставляет задуматься о смысле жизни...

Спасибо, Настенька.

Ulitza писал(а):

Понравилось.Все как в жизни.Это не реальные героини?

Нет, это выдуманные истории, но просто накопленные за долгим подглядыванием за чужими жизнями
Рада, что получилось реалистично
Спасибо, Юлечка

Пламя

Оксаночка, уже несколько дней читаю Ваши рассказы, очень захватывающе, Вы просто Талантище!!!

Цукерочка писал(а):

Оксаночка, уже несколько дней читаю Ваши рассказы, очень захватывающе, Вы просто Талантище!!!

Спасибо, Юлечка!