ПРИКЛЮЧЕНИЯ ЛЮДОЕДА, часть четвёртая

Часть четвёртая
Так вот, слушайте.
Долго ещё спал Людоед, а когда проснулся, то не сразу понял, где находится. Сладко зевнув и потянувшись, он хотел встать, да не тут то было! Оказалось, что кто-то связал его по рукам и ногам и прикрутил к длинной большой палке, а вокруг пляшут какие-то чёрные, почти голые люди с разрисованными лицами – наверное, они это и сделали - и что-то припевают на непонятном языке.

В страхе Людоед вскричал:
- Ой, куда же я попал?
Думал, что найду людей,
А увидел лишь чертей!

( Знать не знал он, что попал он
Прямо в племя к Каннибалам,
Что едят они людей -
Нет ужасней дикарей!
Если ты их где-то встретишь –
Удирай-ка поскорей!)

Но на самом деле Каннибалы вовсе не были такими кровожадными, как наш Людоед. Они питались растениями и плодами, иногда лакомились насекомыми и червячками. Животные и птицы чувствовали себя в безопасности, обитая рядом с Каннибалами – те считали своих соседей по джунглям подобными себе и не трогали их. Поедали же Каннибалы только своих врагов – а таковыми они считали всех чужих и незнакомых людей, особенно белых, которые осмеливались появиться на их землях, считавшихся священными. Больше всего на свете Каннибалы не любили, когда кто-нибудь нарушал их покой.
Охотники и путешественники, да и люди из других африканских племён знали об этом и старались держаться подальше от опасных мест. Вот поэтому Каннибалы переживали не лучшие времена. Они давно уже не видели мяса, а тут такая удача! Самое главное, что теперь можно было порадовать Вождя: устроить праздник и пиршество, и даже получить какую-нибудь награду, может быть, даже самую почётную – особо отличившимся обычно доставалась печёнка врага.
Под бой барабанов, припевая и пританцовывая, Каннибалы потащили связанного Людоеда через джунгли и вскоре бросили свою добычу перед Вождём.
Людоед огляделся и увидел костёр, обложенный закопченными человеческими черепами, а над ним – большой котёл, в котором уже ключом кипела вода. Какой-то человек в страшной маске и одеянии из ярких птичьих перьев что-то выкрикивая, лихо отплясывал вокруг костра, и бил в большой бубен, сделанный из человеческой кожи. Рядом суетились такие же чёрные и больше раскрашенные, чем одетые, люди. Присмотревшись, можно было увидеть, что каждый из них занят своим делом, причём двое из них старательно точили каменные ножи и топоры. Среди этой толпы выделялся высокий чёрный человек, увешанный бусами из разноцветных камушков и человеческих зубов. Он спокойно стоял, сложив на груди руки, и наблюдал за происходящим. Нетрудно было догадался, что это и был сам Вождь. Не успел Людоед попросить Вождя отпустить его, как поднялся страшный шум: все Каннибалы – и большие, и маленькие – в один голос стали что-то возбуждённо кричать, обращаясь к вождю и указывая на Людоеда.
Людоед, разумеется, не понял ни единого слова, но догадался, что речь идёт о нём и что сейчас произойдёт что-то страшное. Он уже приготовился умереть и мысленно стал прощаться с белым светом, как Вождь вдруг высоко вскинул правую руку, и наступила тишина.
- Что вы так расшумелись, люди? – громко спросил он. – Разве вы никогда не видели белого человека? Хотя на человека он мало похож, а для обезьяны слишком уродлив... Пусть кто-нибудь выйдет вперёд и скажет, что нам с ним делать? Хотя бы ты! – и Вождь указал на одного из дикарей, подобравших Людоеда. Человек приблизился к Вождю и, почтительно склонившись, произнёс:
- Великий и мудрый Вождь, объяви Праздник! Ведь мы поймали чужого, который осмелился вторгнуться в наши владения и осквернить наши земли! Объяви пир – мы уже разожгли Священный Огонь, наточили Священные Нож и Топор, а Шаман уже ударил в бубен! Люди хотят мяса!
- Мяса! Мяса! Мяса! – закричали все наперебой, стараясь перекричать друг друга.
- Поднесите-ка его поближе, да приподнимите - я хочу хорошенько рассмотреть его! – сказал Вождь, и его распоряжение было немедленно выполнено. «М-м-м, да-а-а, - подумал Вождь, рассматривая пленника, - мельчают люди…», но вслух произнёс:

« Где же вы его нашли?
Из какой же он земли?
Что-то тощий он и грязный,
Может, он ещё заразный?»

И велел его помыть
И немного откормить,
В карантине подержать,
А потом уж – пировать!

Людоеда отмывают,
Хлеба, фруктов предлагают
И бульончик из костей
От непрошенных гостей
Наливают – ешь и пей!

Но кусок не лезет в горло,
Не глотается бульон,
Людоед забыл про голод –
Убежать мечтает он.

Но убежать было невозможно: предусмотрительные Каннибалы крепко-накрепко привязали лианами Людоеда к дереву, да ещё приставили к нему двух таких свирепых стражников, вооружённых острыми копьями и большими, тяжёлыми палками, что от одного их вида хотелось покрепче зажмурить глаза. Он так и сделал. Стражники решили, что их пленник спит, и сами решили немного вздремнуть. А Людоед тем временем продумывал возможные пути бегства. Подкуп не годился: у Людоеда не было денег - он даже пошарил по карманам, но нашёл только большую старую костяную пуговицу. Да и в джунглях, где нет ни базара, ни лавок, деньги не нужны. Уговорить чтобы они отпустили его Людоед не мог: он не умел говорить на каннибальском языке, да и стражники, опасаясь гнева своих соплеменников пуще, чем самого Вождя, ни за что на свете не согласились бы. Нападение на стражников - даже если бы ему удалось освободиться от этих проклятых лиан – тоже не имело смысла, так как он был один, а их двое. Оставалось придумать какую-нибудь хитрую уловку, а на это у Людоеда не хватало ума.
Внезапно, как будто кто-то выключил свет, стало темно – это наступила африканская ночь, душная и жаркая. Всё погрузилось в сон, и только крики ночных животных или птиц, доносившиеся из джунглей, нарушали ночную тишину. Но Людоеду не спалось. Со страхом прислушивался он к каждому шороху и звуку, доносившимся до него, а связанное тело затекло и болело. Решив, что его чернокожие сторожа ушли спать, и за ним никто больше не следит, Людоед изловчился и попытался освободиться от лианы, и тут же получив крепкий удар палкой. Стражники никуда не уходили, их просто было не видно в темноте. В конце концов, Людоеду удалось задремать, а когда он открыл глаза, уже было светло. Наступил новый день, и его охраняли уже другие стражники. Впрочем, вряд ли Людоед заметил смену караула – для него все дикари были на одно лицо. Чуть не плача от безнадёжности своего положения, Людоед достал из кармана единственную вещь, оставшуюся у него от прежней жизни – костяную пуговицу – и предался воспоминаниям. Вспомнился ему и дядюшка Вампир, которого он так и не навестил, хоть и обещал. Вспомнил он также и Старушку и свою неудачную попытку изловить её, и страшную ночь в лесу – всё это теперь казалось пустяками по сравнению с тем, что ему предстояло. Вспомнил он ещё многое другое, да только ни разу не задумался – а правильно ли он жил? Да, он был кровожадным и жестоким Людоедом, которого все боялись и ненавидели, но то, что ему самому вот-вот предстоит расстаться и жизнью, он считал верхом несправедливости. Людоед даже немного пожалел, что он не Вампир - говорят, что они бессмертны. Вот тут-то он и вспомнил, то, что услышал той страшной ночью в лесу: «…и тебя когда-то кто-то точно также может съесть!» И Людоеда осенила ужасная догадка: а ведь, похоже, что страшное предсказание призраков начало сбываться!
Но тут Людоед заметил, что к нему внимательно присматривается ещё один дикарь. Это был Шаман, но он снял свою страшную маску, и поэтому Людоед не узнал его. По-видимому, Шамана что-то очень заинтересовало. Он подошёл к Людоеду совсем близко, принюхиваясь и внимательно рассматривая его. «Вот и всё, - грустно подумал Людоед, - этот, видать, пошустрее остальных будет. Хочет, наверное, чтобы весь я ему одному достался. Пока-то они соберутся, он меня - цап - и конец! И не увижу я больше ни белого света, ни дядюшку Вампира!». Но, вопреки ожиданиям Людоеда, Шаман и не думал набрасываться на него. Наоборот: улыбаясь до ушей, он присел на корточки рядышком с Людоедом и, приоткрыв от любопытства и восхищения рот, во все глаза, не мигая, смотрел на пуговицу, которую Людоед продолжал держать в руке. «Дай мне это, - жестом попросил Шаман, - ни у кого этого нет, а у меня пусть будет! Дай же скорей!» Людоед отрицательно помотал головой: «Зачем ему пуговица? – удивился Людоед – ведь у них даже нет одежды! Прикрывают наготу какими-то листьями и перьями, а вдобавок увешивают себя всякой дрянью…». Тогда Шаман снял с шеи ожерелье, сделанное из ракушек, человеческих зубов и засушенных растений и положил перед Людоедом. «Поменяться хочет, – понял Людоед, - ну уж нет, зачем сдалась мне эта гадость?».
Не сводя глаз с пуговицы, Шаман снял с шеи амулет, видимо, очень дорогой для него, и положил рядом с ожерельем. Людоед показал Шаману фигу. Но Шаман, глядя на пуговицу, как заворожённый, показал две. «Ишь ты, все ещё торгуется, знать, приглянулась ему пуговка-то моя! Наверное, хочет, чтобы ему досталась, ведь, когда меня съедят, всё равно её кто-то заберёт, или она просто потеряется. Ладно, отдам уж, пусть радуется!».
Людоед, тяжело вздохнув, хотел уже отдать пуговицу Шаману, как тот вдруг вскочил и куда-то стремглав умчался. Людоед ничего не успел понять, как Шаман вернулся, что-то пряча за спиной. Оказывается, у него в каком-то ему одному известном месте был тайник, где он хранил все самое ценное.
Самым главным сокровищем Шамана была небольшая, но твёрдая, как камень, прозрачная зелёная трубка, через которую можно было смотреть. А ещё через эту трубку очень удобно было плеваться, отгоняя тем самым злых духов. Один конец её был довольно узкий и гладкий, другой более широкий, с острыми, как у лесного тигра, зубами. Конечно, это была волшебная трубка, потому что, если смотреть через неё сквозь узкий, добрый конец, то мир выглядит как обычно, только как бы в отдалении. Зубастый конец трубки – очень злой - мог поранить до крови и даже выколоть глаз, поэтому смотреть через него, а тем более, плеваться, было очень опасно: можно было не только остаться без глаза, но разгневать злых духов или накликать беду. А ещё можно было смотреть через трубку сбоку - сразу двумя глазами, тогда всё становилось тёмно-зелёным и принимало причудливые очертания, совсем как в потустороннем мире, куда уходят души умерших людей и животных – так, по крайней мере, казалось Шаману. Он очень гордился, что у него есть такая необыкновенная вещь, но, в то же время и боялся её. Выбросить такое чудо было жалко, а вот поменять на что-нибудь другое, полезное и не страшное – с превеликим удовольствием!
Радостно улыбаясь и что-то бормоча, Шаман одной рукой протянул Людоеду свою драгоценность, а другой показал на вожделенную пуговицу. Людоед, не раздумывая, тот час же согласился.
Ещё бы – ведь теперь у Людоеда появилась надежда на спасение: обменяв старую, совершенно бесполезную сейчас костяную пуговицу на отбитое от бутылки горлышко, невесть каким образом оказавшееся у дикаря, он был хоть как-то вооружён. А Шаман, не чуя под собой ног от радости, побежал прятать своё новое сокровище в тайник.
Шло время. Людоеда ещё раз покормили, а больше никто к нему не подходил. Он притворился спящим, а сам осторожно, стараясь не привлекать к себе внимания, потихонечку пилил острым концом бутылочного горлышка лиану, которой был привязан к дереву. Это было довольно трудным делом, лиана была очень крепкая и плохо поддавалась. Только к вечеру Людоеду удалось незаметно подпилить её в нескольких местах так, чтобы в любой момент при небольшом усилии она могла разорваться. Оставалось только дождаться подходящего момента и убежать.
Снова наступила ночь. Дикари, целый день охранявшие его, решили, что их пленник привязан так крепко, что никуда не денется, и сладко уснули. Услышав их громкий храп, Людоед решил, что пора бежать. Он слегка пошевелился, и лианы с негромким треском разорвались в подпиленных местах. Стражники перестали храпеть, а один из них поднял голову и посмотрел в сторону Людоеда. Но Людоед, придерживая обрывки лиан, чтобы они не упали, притворился спящим. Через некоторое время стражники снова захрапели. Тогда Людоед окончательно освободился от опутывающих его обрывков лианы. Стараясь двигаться как можно тише, он отошёл в сторону и спрятался неподалёку, за толстым стволом поваленного бурей дерева. Через некоторое время, убедившись, что стражники продолжают спать, Людоед, что есть духу, бросился бежать. Он бежал долго, а когда силы оставили его, упал на землю и уснул…
************************************************************
(Продолжение следует)


(

Замечательно!!!!
Шаман такой милый и наивный...