Притчи. Без комментариев!!!

– Господи, почему Ты не делаешь то, что я прошу?

– А почему же тогда ты не живёшь, как Я прошу?...

Молодой человек священнику: «Батюшка, почему Вы называете это блудом, мы просто спим с моей девушкой, что в этом такого»?
Священник (с грустью): «Ах, если бы вы просто спали...».
Внешне украденная и честно заработанная купюры выглядят одинаково. Различие же между ними гораздо серьёзнее, чем их внешний облик...

Когда одного византийского святого X века спросили, как надо молиться, он сказал: «Молитва-то простая: “Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня грешного”. Вопрос в том, как ее говорить. Представьте себе, что человека обвинили в преступлении. Неважно, заслуженно или нет, – но его ведут на смертную казнь. Никакие апелляции не помогли, приговор окончательный. Его ведут из тюрьмы на центральную площадь города, на плаху. И путь его лежит мимо царского дворца. И последний шанс его в том, что царь может помочь. И он должен закричать: “Государь, помилуй!”, да так громко, чтобы царь услышал и помог. Вот так же надо кричать “Господи, помилуй!”. Не в смысле громко. А чтобы сердце и совесть трепетали. С такой же надеждой, с таким же отчаянием...»

Однажды мудрец повстречал царя.

— Откуда ты идешь? — спрашивает его царь.

— Из ада, — отвечает мудрец.

— И что же ты там делал? — удивился царь.

— Мне нужен был огонь, — объяснил мудрец. — Я спросил, не поделятся ли они со мной огнем. Но их предводитель сказал мне, что они огня не держат. Я удивился — как же так? А он мне и отвечает: «Говорю тебе, здесь огня нет, сюда каждый приходит со своим собственным».

Притча о багаче и Лазаре.
Некоторый человек был богат, одевался в порфиру и виссон и каждый день пиршествовал блистательно. Был также некоторый нищий, именем Лазарь, который лежал у ворот его в струпьях и желал напитаться крошками, падающими со стола богача, и псы, приходя, лизали струпья его. Умер нищий и отнесён был Ангелами на лоно Авраамово. Умер и богач, и похоронили его. И в аде, будучи в муках, он поднял глаза свои, увидел вдали Авраама и Лазаря на лоне его и, возопив, сказал: отче Аврааме! умилосердись надо мною и пошли Лазаря, чтобы омочил конец перста своего в воде и прохладил язык мой, ибо я мучаюсь в пламени сем. Но Авраам сказал: чадо! вспомни, что ты получил уже доброе твое в жизни твоей, а Лазарь - злое; ныне же он здесь утешается, а ты страдаешь; и сверх всего того между нами и вами утверждена великая пропасть, так что хотящие перейти отсюда к вам не могут, также и оттуда к нам не переходят. Тогда сказал он: так прошу тебя, отче, пошли его в дом отца моего, ибо у меня пять братьев; пусть он засвидетельствует им, чтобы и они не пришли в это место мучения. Авраам сказал ему: у них есть Моисей и пророки; пусть слушают их. Он же сказал: нет, отче Аврааме, но если кто из мертвых придёт к ним, покаются. Тогда [Авраам] сказал ему: если Моисея и пророков не слушают, то если бы кто и из мёртвых воскрес, не поверят.

Когда одного старца спросили, почему он ушёл из мира, тот ответил так:
– Пока слово не произнесено, оно – узник того, кто собирался его сказать. Когда же слово сказано, его пленником становится тот, кто произнёс его. Я часто раскаивался в том, что говорил, но ни разу не сожалел о том, что молчал.

Купил один монах мула — молодого, плохо обученного. Привязал его веревкой к лужайке и оставил пастись. Приходит попозже, а мул этот отвязался. Хозяин к мулу, а мул — от хозяина! Взял монах уздечку — и за ним. А тот — по кустам, по оврагам — уходит! Разозлился монах: бегает за ним и ругает его почем зря. Устал страшно. Потом подумал: «Чего это я за ним бегаю? Пусть он побегает за мной!»
Пошел в дом, взял хлеб с солью, сел в трапезной и ест хлеб по кусочку...
Слышит: в кустах затрещало — мул подошел поближе, потом из кустов вышел, ушами водит и ноздри подрагивают. А сам ближе и ближе к хлебу. Потом совсем рядом стал, морду тянет к хлебу и ржет тихонько! Хозяин не удержался — рассмеялся! «Эх ты! — говорит. — Дурачок! Ладно, ешь хлеб!» Надел на него узду и повел в хлев.
Так и подружились...
Если хочешь покончить с рассеянием ума, приучи его к распорядку, который привлечет ум в сердце, подобно тому, как добрый хозяин приманивает коня на кусок хлеба с солью.

«Я не оставлял тебя»

Расскажу одно предание. Жил старец в безмолвной пустыне. Напали на него бесы видимо и начали тащить вон из келии, чтобы выгнать совсем и из пустыни. Старец начал сам отбиваться от них, но те пересилили его и уже к самой двери притащили. Еще бы немного – и они вышвырнули бы его вон. Видя крайнюю беду, старец воззвал; «Господи, Иисусе Христе! Почто мя оставил еси! Помоги мне, Господи!» Как только воззвал, тотчас явился Господь и разогнал бесов, а старцу сказал: «Я не оставлял тебя; но как ты не призывал Меня, а сам думал управиться с врагами, то не приступал помочь тебе. Сам ты виноват, понадеявшись на себя. Призывай Меня, и всегда встретишь готовую помощь». Сказав это, Господь стал невидим. Вразумив старца, этот случай и всем нам дает урок не барахтаться с страстными помыслами своим с ними мысленным препирательством, а тотчас обращаться к Господу с молитвою против них.

(Святитель Феофан Затворник. Что есть духовная жизнь и как на нее настроиться. Гл. 5

Притча о блудном сыне.
У некоторого человека было два сына; и сказал младший из них отцу: отче! дай мне следующую часть имения. И отец разделил им имение. По прошествии немногих дней младший сын, собрав всё, пошел в дальнюю сторону и там расточил имение своё, живя распутно. Когда же он прожил всё, настал великий голод в той стране, и он начал нуждаться; и пошел, пристал к одному из жителей страны той, а тот послал его на поля свои пасти свиней; и он рад был наполнить чрево своё рожками[5], которые ели свиньи, но никто не давал ему. Придя же в себя, сказал: сколько наемников у отца моего избыточествуют хлебом, а я умираю от голода; встану, пойду к отцу моему и скажу ему: отче! я согрешил против неба и пред тобою и уже недостоин называться сыном твоим; прими меня в число наемников твоих.
Встал и пошел к отцу своему. И когда он был ещё далеко, увидел его отец его и сжалился; и, побежав, пал ему на шею и целовал его. Сын же сказал ему: отче! я согрешил против неба и пред тобою и уже недостоин называться сыном твоим. А отец сказал рабам своим: принесите лучшую одежду и оденьте его, и дайте перстень на руку его и обувь на ноги; и приведите откормленного теленка, и заколите; станем есть и веселиться! ибо этот сын мой был мертв и ожил, пропадал и нашелся. И начали веселиться.
Старший же сын его был на поле; и возвращаясь, когда приблизился к дому, услышал пение и ликование; и, призвав одного из слуг, спросил: что это такое? Он сказал ему: брат твой пришел, и отец твой заколол откормленного теленка, потому что принял его здоровым. Он осердился и не хотел войти. Отец же его, выйдя, звал его. Но он сказал в ответ отцу: вот, я столько лет служу тебе и никогда не преступал приказания твоего, но ты никогда не дал мне и козлёнка, чтобы мне повеселиться с друзьями моими; а когда этот сын твой, расточивший имение своё с блудницами, пришел, ты заколол для него откормленного теленка. Он же сказал ему: сын мой! ты всегда со мною, и всё мое твое, а о том надобно было радоваться и веселиться, что брат твой сей был мертв и ожил, пропадал и нашелся.

Царь и его советник

Жил один могущественный царь, и был у него мудрый советник, который всегда сопровождал его.

Однажды царь выехал на охоту, и с ним произошло несчастье: во время стрельбы ему оторвало палец на руке. Он был в гневе.

– Правитель, всё к лучшему! – попытался успокоить его советник.

Но от таких слов царь пришел в ещё большее негодование. Он велел бросить советника в темницу и держать его там на одной воде.

Прошло время, и царь снова захотел поохотиться. На этот раз он отправился в дальние леса, где, по слухам, было полно зверей. Но в этом лесу жили дикари, которые напали на царя и его свиту. Племя поклонялось каким-то своим богам и приносило им жертвы. Дикари схватили царя и притащили к главному жрецу. Тот очень обрадовался:

– Теперь-то мы уж точно получим благосклонность богов!

Но в тот момент, когда нож уже был занесен над царем, жрец вдруг заметил, что у него не хватает одного пальца. Он рассердился.

– Боги достойны только самого лучшего! – закричал он на соплеменников. – А вы приволокли ко мне какого-то урода! У него же не хватает пальца!

Царя вышвырнули обратно в лес. Он еле добрался до своего царства и первое, что сделал, – бросился к мудрецу:

– Ты был прав! Я лишился пальца, но сохранил жизнь! – говорил царь, обливаясь слезами. – Но ты тоже пострадал. Тебе столько времени пришлось провести в темнице!

– Все, что происходит, – на благо, – ответил советник. – Если бы я не был в тюрьме, то наверняка поехал бы с тобой в лес на охоту. И неизвестно, чем это всё могло закончиться для меня.

Два святых отшельника, живших в пустыне, сговорились посадить каждый у входа в свою келью пальму, чтобы давала она им тень в дневную жару. Встречаются они через некоторое время, и один отшельник говорит другому: «Вот, брат, молюсь я Богу, чтобы послал Он дождь на мою пальму, и каждый раз Он исполняет мою просьбу. Молюсь о солнечных днях, и Бог посылает мне солнце. А ведь, смотри, твоя пальма растет куда лучше моей. Как же ты молишься о ней?»
И ответил ему другой отшельник: «А я, брат, просто молюсь: Господи, сделай так, чтобы моя пальма росла. А уж Господь посылает и солнце и дождь, когда нужно».

Два святых отшельника, живших в пустыне, сговорились посадить каждый у входа в свою келью пальму, чтобы давала она им тень в дневную жару. Встречаются они через некоторое время, и один отшельник говорит другому: «Вот, брат, молюсь я Богу, чтобы послал Он дождь на мою пальму, и каждый раз Он исполняет мою просьбу. Молюсь о солнечных днях, и Бог посылает мне солнце. А ведь, смотри, твоя пальма растет куда лучше моей. Как же ты молишься о ней?»
И ответил ему другой отшельник: «А я, брат, просто молюсь: Господи, сделай так, чтобы моя пальма росла. А уж Господь посылает и солнце и дождь, когда нужно».

Притча о неплодной смаковнице
И сказал сию притчу: некто имел в винограднике своем посаженную смоковницу, и пришел искать плода на ней, и не нашел; и сказал виноградарю: вот, я третий год прихожу искать плода на этой смоковнице и не нахожу; сруби её: на что она и землю занимает? Но он сказал ему в ответ: господин! оставь её и на этот год, пока я окопаю её и обложу навозом, – не принесет ли плода; если же нет, то в следующий [год] срубишь её.

Старец Амфилохий (Макрис) многие годы был настоятелем монастыря святого Иоанна Богослова на Патмосе, основал на греческих островах несколько монастырей, детских приютов и богоугодных заведений.
Мудрый старец часто изъяснялся притчами.
– Христос часто приходит и стучит в вашу дверь, и вы приглашаете Его посидеть в прихожей вашей души, – говорил он о вере. – Затем погружаетесь в свои дела, за которыми забываете о Великом Госте. Он ждет вашего появления, а когда вы слишком долго не возвращаетесь, Он встает и уходит. В других случаях вы столь заняты, что отвечаете Ему из окна. У вас даже не находится времени, чтобы открыть дверь.

Любовь подобна цветам. Цветы нельзя запасти или накопить. Если она зацвела в тебе, то ее нужно отдавать. Чем больше ты ее отдаешь, тем больше она растет.

Одному святителю задали три вопроса:
– Какая величайшая мысль достойна человека? Какая величайшая забота достойна человека? Какое величайшее ожидание достойно человека?

Он так на них ответил:
– Мысль о Промысле Божием в человеческой жизни – величайшая мысль, достойная человека. Потому что она приносит душе мудрость и блаженство.
Забота о спасении души – величайшая забота, достойная человека. Потому что душа – величайшее сокровище на земле, а великое сокровище нуждается в наибольшей заботе.
Ожидание смерти – величайшее ожидание, достойное человека. Именно оно очищает совесть и понуждает человека ко всякому добру.

* * *

– Батюшка, кому ставить свечку, если я родилась в год змеи?

– Великомученику Георгию Победоносцу.

Притча о добром самарянине
И вот, один законник встал и, искушая Его, сказал: Учитель! что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную? Он же сказал ему: в законе что написано? как читаешь? Он сказал в ответ: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею крепостию твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя. Иисус сказал ему: правильно ты отвечал; так поступай, и будешь жить. Но он, желая оправдать себя, сказал Иисусу: а кто мой ближний? На это сказал Иисус: некоторый человек шел из Иерусалима в Иерихон и попался разбойникам, которые сняли с него одежду, изранили его и ушли, оставив его едва живым. По случаю один священник шел тою дорогою и, увидев его, прошел мимо. Также и левит, быв на том месте, подошел, посмотрел и прошел мимо. Самарянин же некто, проезжая, нашел на него и, увидев его, сжалился и, подойдя, перевязал ему раны, возливая масло и вино; и, посадив его на своего осла, привез его в гостиницу и позаботился о нем; а на другой день, отъезжая, вынул два динария, дал содержателю гостиницы и сказал ему: позаботься о нем; и если издержишь что более, я, когда возвращусь, отдам тебе. Кто из этих троих, думаешь ты, был ближний попавшемуся разбойникам? Он сказал: оказавший ему милость. Тогда Иисус сказал ему: иди, и ты поступай так же.

Бог подарил тебе сегодня 86.400 секунд, уделил ли ты Ему одну, для того чтобы сказать «благодарю»?

Жил-был один человек. У него было такое обыкновение: каждое утро он вставал еще до рассвета, выходил на берег моря и на заре молился Богу.
Потом у него вырос сын. Точно так же, как отец, он поднимался рано утром до рассвета и выходил на берег моря встречать зарю. Но молитвы он уже не произносил.
Но вот и у сына вырос сын. Как и у отца, у него тоже была привычка каждый день подниматься рано утром до рассвета и выходить на берег моря. Только он уже не знал, зачем это делает...

Однажды Паисия Святогорца спросили: можно ли считать монашескую жизнь выше, чем жизнь семейную? На что старец ответил короткой притчей:
– Предположим, два человека отправляются в паломничество. Один идет по наезженной дороге, другой – по тропинке. Однако оба идущих имеют одну и ту же цель. Бог радуется первому и любуется вторым. Будет плохо лишь в том случае, если идущий по тропинке станет осуждать в своем сердце того, кто идет по шоссе, или наоборот. Оба пути благословенны, и если выбравшие их живут по Богу, то оба эти пути могут привести в рай.

Притча о сеятеле
Вышел сеятель сеять. И когда он сеял, иное упало при дороге, и налетели птицы и поклевали то. Иное упало на места каменистые, где немного было земли, и скоро взошло, потому что земля была неглубока. Когда же взошло солнце, увяло, и, как не имело корня, засохло. Иное упало в терние, и выросло терние и заглушило его. Иное упало на добрую землю и принесло плод: одно во сто крат, а другое в шестьдесят, иное же в тридцать.
Вы же выслушайте значение притчи о сеятеле: ко всякому, слушающему слово о Царствии и не разумеющему, приходит лукавый и похищает посеянное в сердце его — вот кого означает посеянное при дороге. А посеянное на каменистых местах означает того, кто слышит слово и тотчас с радостью принимает его; но не имеет в себе корня и непостоянен: когда настанет скорбь или гонение за слово, тотчас соблазняется. А посеянное в тернии означает того, кто слышит слово, но забота века сего и обольщение богатства заглушает слово, и оно бывает бесплодно. Посеянное же на доброй земле означает слышащего слово и разумеющего, который и бывает плодоносен, так что иной приносит плод во сто крат, иной в шестьдесят, а иной в тридцать.

Отец Гавриил (Игошкин) так говорил об исправлении человеческой жизни:
– Если в дорожную сумку мы положим острые и режущие предметы, ножи, вилки, шила, иголки, гвозди, разбитые стекла, железки, черепки, они, переполнив сумку, порвут ее, поколют и порежут. Чтобы сохранить сумку, необходимо ее освободить, выбросить из нее все острое.
То же происходит и с нашим сердцем: страсти, пороки, грехи, беззакония, злоба, вражда и ненависть, которыми наполнены наши сердца, рвут его на части. Заставляют человека страдать, мучиться совестью. Сама жизнь побуждает нас к покаянию, выкинуть из сердца покаянием мучащие его беззакония, выкинуть из сердца чистосердечной исповедью всю греховную скверну, как острые режущие предметы, причиняющие боль и страдания. И в сердце войдет покой.

Один молодой монах спросил у старца:
– Отче, должен ли я теперь полностью отречься от мира?

– Не беспокойся, – отвечал старец, – если твоя жизнь действительно будет христианской, мир немедленно сам от тебя отречется.

Один молодой монах спросил у старца:
– Отче, должен ли я теперь полностью отречься от мира?

– Не беспокойся, – отвечал старец, – если твоя жизнь действительно будет христианской, мир немедленно сам от тебя отречется.

— Пойди, Ванюша, вдоль дороги, поищи овец, — сказал дедушка внуку.

Дорога та лежала мимо кладбища. Страшно стало мальчику идти туда, и он робко возразил деду:
— Я, дедушка, кладбища боюсь...

Услыхав это, дедушка сказал:

— Кладбище, Ванюша, — место Божье, его грех бояться. Там, в могилках, тихо и мирно спят косточки наших родных до тех пор, пока в день Страшного Суда их не разбудит труба Архангела. Чего же их бояться? Не бояться их надо, а почаще навещать; тогда и худые мысли на ум не пойдут. Помни смерть, суд, Царство Небесное и вовек не согрешишь.

Помолчав немного, дедушка прибавил:

— Точно, есть у нас одно страшное место.

— Какое же это место?

— Кабак — вот страшное место в нашем селе. Там живёт нечистая сила и губит тех, кто туда ходит. Где драки, бранные слова, разорение домам, слёзы матерей и детей, гибель здоровью? — Там, в кабаке. Сколько на моей памяти людей от пьянства пошло по миру или совсем погибло. Не сосчитать. Бойся всегда, Ванюша, кабака и беги от него, как от места, проклятого Богом. А кладбище — место святое, Божья нива.