В поэзию Владимира Набокова из...Календаря

Январь 1922

Владимир Набоков


Шепчут мне странники ветры:
брат, вспоминаешь ли ты?
Утром, на севере светлом,
выше и тоньше цветы.

Дымчато влажное поле,
воздух - как детство Христа...
Это ль не лучшая доля?
Это ли не красота?

Стелется розовый шелест
чистой зари по лесам...
В небе ли солнце, в душе ли -
ты и не ведаешь сам...

26 января 1923

Владимир Набоков


Эфемеры
Посв. В. И. Полю

Спадая ризою с дымящихся высот
крутого рая — Слава! Слава! —
клубится без конца, пылает и ползет
поток — божественная лава…

И Сила гулкая, встающая со дна,
вздувает огненные зыби:
растет горячая вишневая волна
с роскошной просинью на сгибе.

Вот поднялась горбом и пеной зацвела,
и нежно лопается пена,
и вырываются два плещущих крыла
из пламенеющего плена.

И ангел восстает стремительно-светло,
в потоке огненном зачатый,
— и в жилках золотых прозрачное крыло
мерцает бахромой зубчатой.

И беззаветную хвалу он пропоет,
на миг сияя над потоком,
— сквозными крыльями восторженно всплеснет,
исчезнет в пламени глубоком.

И вот возник другой из пышного огня,
с таким же возгласом блаженства:
вся жизнь его звенит и вся горит, звеня,
и вся — мгновенье совершенства.

И если смутно мне, и если даль мутна,
я призываю эти зыби:
растет горячая вишневая волна
с роскошной просинью на сгибе…

26 января 1923

Владимир Набоков


Ты все глядишь из тучи темно-сизой,
и лилия - в светящейся руке;
а я сквозь сон молю о лепестке
и все ищу в изгибах смутной ризы
изгиб живой колена иль плеча.

Мне твоего не выразить подобья
ни в музыке, ни в камне... Исподлобья
глядят в мой сон два горестных луча.

Январь 1923

Владимир Набоков


РАЗМЕРЫ
Глебу Струве

Что хочешь ты? Чтоб стих твой говорил,
повествовал? - вот мерный амфибрахий...
А хочешь петь - в эоловом размахе
анапеста - звон лютен и ветрил.

Люби тройные отсветы лазури
Эгейской - в гулком дактиле; отметь
гекзаметра медлительного медь
и мрамор, - и виденье на цезуре.

Затем: двусложных волн не презирай;
есть бубенцы и ласточки в хорее:
он искрится всё звонче, всё острее,
торопится... А вот - созвучий рай –

резная чаша: ярче в ней, и слаще,
и крепче мысль; играет по краям
блеск, блеск живой! Испей же: это ямб,
ликующий, поющий, говорящий...

Январь 1931

Владимир Набоков


ПРОБУЖДЕНИЕ

Спросонья вслушиваюсь в звон
и думаю: еще мгновенье —
и вновь забудусь я… Но сон
уже утратил дар забвенья —

не может дочитать строку,
восстановить страну ночную,
обратно съехать по ледку…
Куда там! — в оттепель такую.

Звон в отопленье по утрам —
необычайно музыкальный:
удар или двойной тра-рам,
как по хрустальной наковальне

Март, ветреник и скороход,
должно быть, облака пугает:
свет абрикосовый растет
сквозь веки и опять сбегает.

Тут, перелившись через край,
вся нежность мира накатила:
пса молодого добрый лай,
а в комнате — твой голос милый.

30 января 1923

Владимир Набоков


И утро будет: песни, песни,
каких не слышно и в раю,
и огненный промчится вестник,
взвив тонкую трубу свою.

Распахивая двери наши,
он пронесется, протрубит,
дыханьем расправляя чаши
неупиваемых обид.

Весь мир, извилистый и гулкий,
неслыханные острова,
немыслимые закоулки,
как пламя, облетит молва.

Тогда-то, с плавностью блаженной,
как ясновидящие, все
поднимемся и в путь священный
по первой утренней росе.

Январь 1923года.

И снова вопрос: чем он был в жизни поэта, о чем он думал, что чувствовал?
В январе 1923 года Владимир Набоков написал 18 стихотворений, такого не было ни в одном месяце, ни у одного поэта в наших Календарях.
Спасибо Календарю, что такой вопрос появился, без него мы об этом даже не задумались бы.
Есть вопрос- может и ответ найдется….

31 января 1918

Владимир Набоков


Звени, мой верный стих, витай, воспоминанье!
Не правда ль, все - как встарь, и дом - все так же тих -
стоит меж старых лип? Не правда ли, страданье,
сомненье - сон пустой? Звени, мой верный стих...

Пусть будет снова май, пусть небо вновь синеет.
Раскрыты окна в сад. На кресло, на паркет
широкой полосой янтарный льется свет,
и дивной свежестью весенний воздух веет.

Но чу! Вздыхает парк... Там - радость без конца,
там вольные мечты сулит мне рай зеленый.
Туда, скорей туда! Встречаю у крыльца
старушку мирную с корзинкою плетеной.
Меня приветствуя, лохматый черный пес
визжит, и прыгает, и хлопает ушами...

Вперед! Широкий парк душистыми листами
шумит пленительно. Виляют меж берез
тропинки мшистые; дубовая аллея
пересекает их и, влажно зеленея,
стрелой уходит вдаль; средь трепетных ветвей,
склоненных до земли, вся белая, сияет
скамейка. Ярких мух беспечный рой играет
над спинкой вырезной, и решето лучей
желтеет на песке. Последняя тропинка
окаймлена волной сиреневых кустов.

Я выхожу на луг. Здесь тени облаков
бегут по мураве. Здесь каждая былинка
живет по-своему; таинственно звенит
в прозрачном воздухе жужжанье насекомых.

Вперед! Сквозь белизну молочную черемух
зеленая река застенчиво блестит,
кой-где подернута парчою тонкой тины...
Спешу к тебе, спешу, знакомая река!

Неровный ветерок несет издалека
крик сельских петухов и мерный шум плотины.
Напротив берега я вижу мягкий скат,
на бархатной траве разбросанные бревна,
а дало - частокол, рябин цветущих ряд,
в лучах, над избами, горящий крест церковный
и небо ясное... Как хорошо! Но вот
мой слух певучий скрип уключин различает.

Вот лодка дачная лениво проплывает,
и в лодке девушка одной рукой гребет...
Склоненного плеча прелестно очертанье;
она, рассеянно, речные рвет цветы.
Ах, это снова ты, все ты и все не ты!

Звени, мой верный стих, витай, воспоминанье..

"...Звени, мой верный стих… "

Такими словами поэта мы заканчиваем год в его Календаре…
Ровно год назад открылся этот Календарик, не знаю как вы,
но я получила огромное удовольствие от встречи со стихами Владимира Набокова…
Спасибо всем, кто заходил сюда и, пусть незримо, присутствовал на этих страничках,
кто отзывался словами или стихами…
И хочу закончить этот год в Календаре стихами, которые обращены и к нам…


Ты, светлый житель будущих веков,
ты, старины любитель, в день урочный
откроешь антологию стихов,
забытых незаслуженно, но прочно.

И будешь ты как шут одет на вкус
моей эпохи фрачной и сюртучной.
Облокотись. Прислушайся. Как звучно
былое время - раковина муз.

Шестнадцать строк, увенчанных овалом
с неясной фотографией... Посмей
побрезговать их слогом обветшалым,
опрятностью и бедностью моей.

Я здесь с тобой. Укрыться ты не волен.
К тебе на грудь я прянул через мрак.
Вот холодок ты чувствуешь: сквозняк
из прошлого... Прощай же. Я доволен.

7 февраля 1930

Стихи называются "Будущему читателю",
но где-то их назвали "Неродившемуся читателю":
и то и другое название мне кажутся правильными…

Цитата от Lavita


Благодарю за эту интересную идею - прожить год с поэзией Набокова. Мне много дал этот год. День за днем в этой теме изысканность набоковских поэтических строчек переплеталась со страстностью, печаль - с восторгом, сарказм - с беззащитностью. Некоторые строки встречала как старых знакомых, вторя шепотом-отголоском их напевному ладу, пока глаза пробегали по буквам на экране. Некоторые подарили открытие неизвестного.
Сейчас подумала: изменилось ли мое восприятие поэзии Набокова за этот год? Ответ - да. Ранее я поэзию Набокова ценила за бережное отношение к русскому языку, но воспринимала ее как нечто холодное. Если приводить образное сравнение, то для меня она была словно блестяще красивый, но пустой хрустальный фужер. Почти каждодневная встреча с поэтом наполнила этот бокал поэтическим аналогом такого интересного напитка, как коньяк. Который сам по себе может быть холодным, но при употреблении внутри разливается тепло.

Вот жеж, под влиянием умельца Набокова, меня саму в какие словесные хитросплетения занесло.
Короче, лучше процитирую самого поэта:

"я слышу новый звук, я вижу новый край..".

Цитата от Моники


Не знаю, как для вас, но для меня прожить целый год рядом с поэзией Владимира Набокова, было непередаваемой радостью и удовольствием... Ждать откровений и получать их... Казалось бы слышать знакомые строки, но каждый раз открывать их заново...
Замечательным получился этот календарь...
Спасибо за новое открытие любимого поэта...

Сегодня мы закрываем Календарь... Календарь, но не тему...
Потому как - я уверена - нам всем захочется еще не раз вернуться к поразительным строкам... Прочитать их в новом настроении, поделиться ими еще и еще раз...

Читайте и делитесь...
Вновь и вновь окунайтесь в совершенный, изумительный мир поэзии Набокова... Наслаждайтесь отточенными словами и роскошными рифмами... Не оставайтесь равнодушными...

Закрываем Календарь Набокова
Открываеи тему поэзии Владимира Набокова

Добро пожаловать...

Бабочка
(Vessa aiiopa)

Бархатно-черная, с теплым отливом сливы созревшей,
вот распахнулась она; сквозь этот бархат живой
сладостно светится ряд васильково-лазоревых зерен
вдоль круговой бахромы, желтой, как зыбкая рожь.
Села на ствол, и дышат зубчатые нежные крылья,
то припадая к коре, то обращаясь к лучам...

О, как ликуют они, как мерцают божественно! Скажешь:
голубоокая ночь в раме двух палевых зорь.
Здравствуй, о, здравствуй, греза березовой северной рощи!
Трепет, и смех, и любовь юности вечной моей.
Да, я узнаю тебя в Серафиме при дивном свиданье,
крылья узнаю твои, этот священный узор.

Тина2
Валентина, Спасибо Вам, я получила огромное наслаждение!!! Для меня Набоков открылся по-новому! Спасибо Вам!!!

Аичка

Рада видеть Вас, заходите, читайте и другие поэтические темы

РОДИНА

Бессмертное счастие наше
Россией зовется в веках.
Мы края не видели краше,
а были во многих краях.

Но где бы стезя ни бежала,
нам русская снилась земля.
Изгнание, где твое жало,
чужбина, где сила твоя?

Мы знаем молитвы такие,
что сердцу легко по ночам;
и гордые музы России
незримо сопутствуют нам.

Спасибо дремучему шуму
лесов на равнинах родных,
за ими внушенную думу,
за каждую песню о них.

Наш дом на чужбине случайной,
где мирен изгнанника сон,
как ветром, как морем, как тайной,
Россией всегда окружен.

Кисточки в Божьих руках....

Всем низкий поклон!!!

Блуждая по запущенному саду,
я видел - в полдень, в воздухе слепом,
двух бабочек глазастых, до упаду
хохочущих над бархатным пупом
подсолнуха.

А в городе однажды
я видел дом: был у него такой
вид, словно он смех сдерживает; дважды
прошел я мимо, и потом рукой
махнул и рассмеялся сам; а дом, нет,
не прыснул: только в окнах огонек
лукавый промелькнул.

Всё это помнит
моя душа, всё это ей намек,
что на небе по-детски Бог хохочет,
смотря, как босоногий серафим
вниз перегнулся и наш мир щекочет
одним лазурным перышком своим.

1924

Был крупный дождь. Лазурь и шире и живей.
Уж полдень. Рощицы березовой опушка
И солнце мокрое.
Задумчиво кукушка
Считает золото, что капает с ветвей,
И рада сырости пятнистая лягушка,
И тонет в капельке уродик-муравей,
И скромно гриб стоит, как толстый человечек,
Под красным зонтиком, и зыблется везде
Под плачущей листвой сеть огненных колечек,
А в плачущей траве - серебряной звезде
Ромашки - молится неистово кузнечик,
И, по небу скользя, как будто по воде,
Блистает облако...

НА ОЗЕРЕ

В глазах рябило от резьбы
оранжевой и черной зыби,
и плыл к огню - к библейской глыбе
закат - сумрак из трубы.

И, черный жар и дым мохнатый
следя торжественно с кормы,
следя прибрежный бор зубчатый, -
в очарованье плыли мы.

И Сердце было так прозрачно,
так пел прожженный Богом свод,
что бор, и озеро, и дачный,
дымящий глухо пароход, -

приобретали незаметно
значенье чуда в этот час, -
и в темной зыби женских глаз
плыл и дышал огонь стоцветный.

ГЕКСАМЕТРЫ


ЧУДО

В жизни чудес не ищи; есть мелочи - родинки жизни;
мелочь такую заметь - чудо возникнет само.
Так мореход, при луне увидавший моржа на утесе,
внуков своих опьянит сказкой о деве морской.


ОЧКИ ИОСИФА

Слезы отри и послушай: в солнечный полдень старый
плотник очки позабыл на своем верстаке. Со смехом
мальчик вбежал в мастерскую, замер, заметил, подкрался,
тронул легкие стекла, и только он тронул - мгновенно
по миру солнечный зайчик стрельнул, заиграл по далеким
пасмурным странам, слепых согревая и радуя зрячих.

1923

ОСТРОВА

В книге сказок помню я картину:
ты да я на башне угловой.
Стань сюда, и снова я застыну
на ветру, с протянутой рукой.

Там, вдали, где волны завитые
переходят в дымку, различи
острова блаженства, как большие
фиолетовые куличи.

Ибо золотистыми перстами
из особой сладостной земли
пекаря с кудрявыми крылами
их на грани неба испекли.

И должно быть легче там и краше,
и, пожалуй, мы б пустились вдаль,
если б наших книг, собаки нашей
и любви нам не было так жаль.

1928

ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ

В листве березовой, осиновой,
в конце аллеи у мостка,
вдруг падал свет от платья синего,
от василькового венка.

Твой образ легкий и блистающий
как на ладони я держу
и бабочкой неулетающей
благоговейно дорожу.

И много лет прошло, и счастливо
я прожил без тебя, а всё ж
порой я думаю опасливо:
жива ли ты и где живешь.

Но если встретиться нежданная
судьба заставила бы нас,
меня бы, как уродство странное,
твой образ нынешний потряс.

Обиды нет неизъяснимее:
ты чуждой жизнью обросла.
Ни платья синего, ни имени
ты для меня не сберегла.

И всё давным-давно просрочено,
и я молюсь, и ты молись,
чтоб на утоптанной обочине
мы в тусклый вечер не сошлись.

В полнолунье, в гостиной пыльной и пышной,
где рояль уснул средь узорных теней,
опустив ресницы, ты вышла неслышно
из оливковой рамы своей.

В этом доме ветхом, давно опустелом,
над лазурным креслом, на светлой стене
между зеркалом круглым и шкапом белым,
улыбалась ты некогда мне.

И блестящие клавиши пели ярко,
и на солнце глубокий вспыхивал пол,
и в окне, на еловой опушке парка,
серебрился березовый ствол.

И потом не забыл я веселых комнат,
и в сиянье ночи, и в сумраке дня,
на чужбине я чуял, что кто-то помнит,
и спасет, и утешит меня.

И теперь ты вышла из рамы старинной,
из усадьбы любимой, и в час тоски
я увидел вновь платья вырез невинный,
на девичьих висках завитки.

И улыбка твоя мне давно знакома
и знаком изгиб этих тонких бровей,
и с тобою пришло из родного дома
много милых, душистых теней.

Из родного дома, где легкие льдинки
чуть блестят под люстрой, и льется в окно
голубая ночь, и страница из Глинки
на рояле белеет давно...

Владимир Набоков.

ЛЕНИНГРАД

Великие, порою,
бывают перемены…
Но, пламенные мужи,
что значит этот сон?
Был Петроград - он хуже,
чем Петербург, - не скрою, -
но не походит он -
как не верти - на Трою:
зачем же в честь Елены -
так ласково к тому же -
он вами окрещен?

1924>