В поэзию Марины Цветаевой из...Календаря

27 июля 1918

Пусть не помнят юные
О согбенной старости.
Пусть не помнят старые
О блаженной юности.

Всё уносят волны.
Море - не твоё.
На людские головы
Лейся, забытьё!

Пешеход морщинистый,
Не любуйся парусом!
Ах, не надо юностью
Любоваться - старости!

Кто в песок, кто - в школу.
Каждому - своё.
На людские головы
Лейся, забытьё!

Не учись у старости,
Юность златорунная!
Старость - дело тёмное,
Тёмное, безумное.

...На людские головы
Лейся, забытьё!

27 июля 1935

Окно раскрыло створки --
Как руки. Но скрестив
Свои -- взирает с форта:
На мыс -- отвес -- залив

Глядит -- с такою силой,
Так вглубь, так сверх всего
Что море сохранило
Навек глаза его.

26-27 июля 1935

Из цикла стихов "ДАНИИЛ"


28 июля 1916

3
В полнолунье кони фыркали,
К девушкам ходил цыган.
В полнолунье в красной кирке
Сам собою заиграл орган.

По лугу металась паства
С воплями: Конец земли!
Утром молодого пастора
У органа -- мертвого нашли.

На его лице серебряном
Были слезы. Целый день
Притекали данью щедрой
Розы из окрестных деревень.

А когда покойник прибыл
В мирный дом своих отцов --
Рыжая девчонка Библию
Запалила с четырех концов.

28 июля 1923


НАКЛОН

Материнское -- сквозь сон -- ухо.
У меня к тебе наклон слуха,
Духа -- к страждущему: жжет? да?
У меня к тебе наклон лба,

Дозирающего вер -- ховья.
У меня к тебе наклон крови
К сердцу, неба -- к островам нег.
У меня к тебе наклон рек,

Век... Беспамятства наклон светлый
К лютне, лестницы к садам, ветви
Ивовой к убеганью вех...
У меня к тебе наклон всех

Звезд к земле (родовая тяга
Звезд к звезде!) -- тяготенье стяга
К лаврам выстраданных мо -- гил.
У меня к тебе наклон крыл,

Жил... К дуплу тяготенье совье,
Тяга темени к изголовью
Гроба, -- годы ведь уснуть тщусь!
У меня к тебе наклон уст

К роднику...

29 июля 1918

Мой день беспутен и нелеп:
У нищего прошу на хлеб,
Богатому даю на бедность,

В иголку продеваю - луч,
Грабителю вручаю - ключ,
Белилами румяню бледность.

Мне нищий хлеба не дает,
Богатый денег не берет,
Луч не вдевается в иголку,

Грабитель входит без ключа,
А дура плачет в три ручья -
Над днем без славы и без толку.

Июль 1918

Клонится клонится лоб тяжелый,
Колосом клонится, ждет жнеца.
Друг! Равнодушье -- дурная школа!
Ожесточает оно сердца.

Жнец -- милосерден: сожнет и свяжет,
Поле опять прорастет травой...
А равнодушного -- Бог накажет!
Страшно ступать по душе живой.

Друг! Неизжитая нежность -- душит.
Хоть на алтын полюби -- приму!
Друг равнодушный! -- Так страшно слушать
Черную полночь в пустом дому!

Июль 1918
..................

Свинцовый полдень деревенский.
Гром отступающих полков.
Надменно -- нежный и не женский
Блаженный голос с облаков:

-- Вперeд на огненные муки!
В ручьях овечьего руна
Я к небу воздеваю руки --
Как -- древле -- девушка одна...

Июль 1918

............................

Так высоко запрокинув лоб,
-- Русь молодая! -- Слушай! --
Опровергаю лихой поклеп
На Красоту и Душу.

Над кабаком, где грехи, гроши,
Кровь, вероломство, дыры --
Встань, Триединство моей души:
Лилия -- Лебедь -- Лира!

Июль 1918

31 июля 1922

Леты слепотекущий всхлип.
Долг твой тебе отпущен: слит
С Летою, -- еле-еле жив
В лепете сребротекущих ив.

Ивовый сребролетейский плеск
Плачущий... В слепотекущий склеп
Памятей -- перетомилась -- спрячь
В ивовый сребролетейский плач.

На плечи -- сребро-седым плащом
Старческим, сребро-сухим плющом
На плечи -- перетомилась -- ляг,
Ладанный слеполетейский мрак

Маковый...

-- ибо красный цвет
Старится, ибо пурпур -- сед
В памяти, ибо выпив всю --
Сухостями теку.

Тусклостями: ущербленных жил
Скупостями, молодых сивилл
Слепостями, головных истом
Седостями: свинцом.

Берлин, 31 июля 1922

Июль 1920

Уравнены как да и нет,
Как черный цвет -- и белый цвет.
Как в творческий громовый час
С громадою Кремля -- Кавказ.

Не путал здесь -- земной аршин.
Все равные -- дети вершин.

Равняться в низости своей --
Забота черни и червей.
В час благодатный громовой
Все горы -- братья меж собой!

Так, всем законам вопреки,
Сцепились наши две руки.

========

И оттого что оком -- желт,
Ты мне орел -- цыган -- и волк.

Цыган в мешке меня унес,
Орел на вышний на утес
Восхитил от страды мучной.

-- А волк у ног лежит ручной.

Июнь -- июль 1920

--------
x x x

-- Сколько у тебя дружочков?
Целый двор, пожалуй?
-- После кройки лоскуточков,
Прости, не считала.

-- Скольких перепричащала?
Поди, целый рынок?
-- А на шали бахроминок,
Прости, не считала.

-- А сердца покласть в рядочек
Дойдешь до Китая?
-- Нынче тиф косит, дружочек!
Помру -- сосчитаю.

==============

Две руки -- и пять на каждой --
Пальчиков проворных.
И на каждом -- перстенечек.
(На котором -- по два.)

К двум рукам -- все пальцы -- к ним же
Перстеньки прибавить --
Не начтешь и пятой доли
<Всех>, кого любила!

Июнь -- июль 1920

--------
x x x

EX-CI-DEVANT

*(Отзвук Стаховича)

Хоть сто мозолей -- трех веков не скроешь!
Рук не исправишь -- топором рубя!
О, откровеннейшее из сокровищ:
Порода! -- узнаю Тебя.

Как ни коптись над ржавой сковородкой --
Всe вкруг тебя твоих Версалей -- тишь.
Нет, самою косой косовороткой
Ты шеи не укоротишь.

Над снежным валом иль над трубной сажей
Дугой согбен, всe ж -- гордая спина!
Не окриком, -- всe той же барской блажью
Тебе работа задана.

Выменивай по нищему Арбату
Дрянную сельдь на пачку папирос --
Всe равенство нарушит -- нос горбатый:
Ты -- горбонос, а он -- курнос.

Но если вдруг, утомлено получкой,
Тебе дитя цветок протянет -- в дань,
Ты так же поцелуешь эту ручку,
Как некогда -- Царицы длань.

Июль 1920

* Здесь: бывшему из бывших (фр.)

--------
x x x

И если руку я даю --
То погадать -- не целовать.

Скажи мне, встречный человек,
По синим по дорогам рек

К какому морю я приду?
В каком стакане потону?

-- Чтоб навзничь бросил наповал
Такой еще не вырос -- вал.

Стакан твой каждый -- будет пуст.
Сама ты -- океан для уст.

Ты за стаканом бей стакан,
Топи нас, море -- окиян!

=============

А если руку я беру --
То не гадать -- поцеловать.

Сама запуталась, паук,
В изделии своих же рук.

-- Сама не разгибаю лба, --
Какая я тебе судьба?

Июль 1920

--------
x x x

Ветер, ветер, выметающий,
Заметающий следы!
Красной птицей залетающий
В белокаменные лбы.

Длинноногим псом ныряющий
Вдоль равнины овсяной.
-- Ветер, голову теряющий
От юбчонки кружевной!

Пурпуровое поветрие,
Первый вестник мятежу, --
Ветер -- висельник и ветреник, --
В кулачке тебя держу!

Полно баловать над кручами,
Головы сбивать снегам, --
Ты -- моей косынкой скрученный
По рукам и по ногам!

За твои дела острожные, --
Расквитаемся с тобой, --
Ветер, ветер в куртке кожаной,
С красной -- да во лбу -- звездой!

Июль 1920

--------
x x x

Не хочу ни любви, ни почестей:
-- Опьянительны. -- Не падка!
Даже яблочка мне не хочется
-- Соблазнительного -- с лотка...

Что -- то цепью за мной волочится,
Скоро громом начнет греметь.

-- Как мне хочется,
Как мне хочется --
Потихонечку умереть!

Июль 1920

--------
x x x

Смерть -- это нет,
Смерть -- это нет,
Смерть -- это нет.
Нет -- матерям,
Нет -- пекарям.
(Выпек -- не съешь!)

Смерть -- это так:
Недостроенный дом,
Недовзращенный сын,
Недовязанный сноп,
Недодышанный вздох,
Недокрикнутый крик.

Я -- это Да,
Да -- навсегда,
Да -- вопреки,
Да -- через всe!
Даже тебе
Да кричу, Нет!

Стало быть -- нет,
Стало быть -- вздор,
Календарная ложь!

Июль 1920

--------
x x x

Ты разбойнику и вору
Бросил славную корону,
Предку твоему дарованную
За военные труды.

Предок твой был горд и громок,
Правнук -- ты дурной потомок.

Ты разбойнику и вору
Отдал сына дорогого,
Княжью кровь высокородную.
Бросил псам на площади.

Полотенцем ручки вытер...
-- Правнук, ты дурной родитель.

Ты разбойнику и вору
Больше княжеской короны
Отдал -- больше сына! -- сердце,
Вырванное из груди.

Прадед твой гремит, вояка:
-- "Браво! -- Молодцом -- атака!"

Июль 1920

Июль 1920

Я вижу тебя черноокой, -- разлука!
Высокой, -- разлука! -- Одинокой, -- разлука!
С улыбкой, сверкнувшей, как ножик, -- разлука!
Совсем на меня не похожей -- разлука!

На всех матерей, умирающих рано,
На мать и мою ты похожа, -- разлука!
Ты так же вуаль оправляешь в прихожей.
Ты Анна над спящим Сережей, -- разлука!

Стрясается -- в дом забредешь желтоглазой
Цыганкой, -- разлука! -- молдаванкой, -- разлука!
Без стука, -- разлука! -- Как вихрь заразный
К нам в жилы врываешься -- лихорадкой, -- разлука!

И жжешь, и звенишь, и топочешь, и свищешь,
И ревешь, и рокочешь -- и -- разорванным шелком --
-- Серым волком, -- разлука! -- Не жалея ни деда, ни внука, --
разлука!
Филином -- птицей -- разлука! Степной кобылицей, --
разлука!

Не потомком ли Разина -- широкоплечим, ражим,
рыжим
Я погромщиком тебя увидала, -- разлука?
-- Погромщиком, выпускающим кишки и перины?..

Ты нынче зовешься Мариной, -- разлука!

Конец июля 1920

.......

Их цикла стихов "СЕРГЕЮ ЭФРОН ДУРНОВО"


1 августа 1913

2
Как водоросли Ваши члены,
Как ветви мальмэзонских ив...
Так Вы лежали в брызгах пены,
Рассеянно остановив

На светло-золотистых дынях
Аквамарин и хризопраз
Сине-зеленых, серо-синих,
Всегда полузакрытых глаз.

Летели солнечные стрелы
И волны -- бешеные львы.
Так Вы лежали, слишком белый
От нестерпимой синевы...

А за спиной была пустыня
И где-то станция Джанкой...
И тихо золотилась дыня
Под Вашей длинною рукой.

Так, драгоценный и спокойный,
Лежите, взглядом не даря,
Но взглянете-и вспыхнут войны,
И горы двинутся в моря,

И новые зажгутся луны,
И лягут радостные львы-
По наклоненью Вашей юной,
Великолепной головы.

1 августа 1913

Из цикла стихов "Бессонница"


1 августа 19161916

6
Сегодня ночью я одна в ночи-
Бессонная, бездомная черница! --
Сегодня ночью у меня ключи
От всех ворот единственной столицы!

Бессонница меня толкнула в путь.
-- О, как же ты прекрасен, тусклый Кремль
мой! --
Сегодня ночью я целую в грудь
Всю круглую воюющую землю!

Вздымаются не волосы -- а мех,
И душный ветер прямо в душу дует.
Сегодня ночью я жалею всех, --
Кого жалеют и кого целуют.

1 августа 1928


НАЯДА

Проходи стороной,
Тело вольное, рыбье!
Между мной и волной,
Между грудью и зыбью --

Третье, злостная грань
Дружбе гордой и голой:
Стопудовая дань
Пустяковине: полу.

Узнаю тебя, клин,
Как тебя ни зови:
В море -- ткань, в поле -- тын,
Вечный третий в любви!

Мало -- злобе людской
Права каменных камер?
Мало -- деве морской
Моря трепетной ткани?

Океана-Отца
Неизбывных достатков --
Пены -- чудо-чепца?
Вала -- чудо-палатки?

Узнаю тебя, гад,
Как тебя ни зови:
В море -- ткань, в горе -- взгляд,-
Вечный третий в любви!

Как приму тебя, бой,
Мне даваемый глубью,
Раз меж мной -- и волной,
Между грудью -- и грудью...

-- Нереида! -- Волна!
Ничего нам не надо,
Что не я, не она,
Не волна, не наяда!

Узнаю тебя, гроб,
Как тебя ни зови:
В вере -- храм, в храме -- поп, --
Вечный третий в любви!

Хлебопек, кочегар, --
Брак без третьего между!
Прячут жир (горе бар!)
Чистым -- нету одежды!

Черноморских чубов:
-- Братцы, голые топай! --
Голым в хлябь и в любовь,
Как бойцы Перекопа --

В бой...
Матросских сосков
Рябь. -- "Товарищ, живи!"
...В пулю -- шлем, в бурю -- кров:
Вечный третий в любви!

Побережья бродяг,
Клятвы без аналоев!
Как вступлю в тебя, брак,
Раз меж мною -- и мною ж --

Что? Да нос на тени,
Соглядатай извечный --
(Свой же). Всe, что бы ни --
Что? Да всe, если нечто!

Узнаю тебя, бiс,
Как тебя ни зови:
Нынче -- нос, завтра -- мыс, --
Вечный третий в любви!

Горделивая мать
Над цветущим отростком,
Торопись умирать!
Завтра -- третий вотрется!

Узнаю тебя, смерть,
Как тебя ни зови:
В сыне -- рост, в сливе -- червь:
Вечный третий в любви.

Понтайяк, 1 августа 1928

2 августа 1916

Не моя печаль, не моя забота,
Как взойдет посев,
То не я хочу, то огромный кто-то:
И ангел и лев.

Стерегу в глазах молодых-истому,
Черноту и жар.
Так от сердца к сердцу, от дома к дому
Вздымаю пожар.

Разметались кудри, разорван ворот...
Пустота! Полет!
Облака плывут, и горящий город
Подо мной плывет.

2 августа 1920

Другие — с очами и с личиком светлым,
А я-то ночами беседую с ветром.
Не с тем — италийским
Зефиром младым, —
С хорошим, с широким,
Российским, сквозным!

Другие всей плотью по плоти плутают,
Из уст пересохших — дыханье глотают…
А я — руки настежь! — застыла — столбняк!
Чтоб выдул мне душу — российский сквозняк!

Другие — о, нежные, цепкие путы!
Нет, с нами Эол обращается круто.
— Небось, не растаешь! Одна — мол — семья! —
Как будто и вправду — не женщина я!

4 августа 1917

Бороды -- цвета кофейной гущи,
В воздухе -- гул голубиных стай.
Черное око, полное грусти,
Пусто, как полдень, кругло, как рай.

Всe провожает: пеструю юбку,
Воз с кукурузой, парус в порту...
Трубка и роза, роза и трубка --
Попеременно -- в маленьком рту.

Звякнет -- о звонкий кувшин -- запястье,
Вздрогнет -- на звон кувшина -- халат...
Стройные снасти -- строки о страсти --
И надо всеми и всем -- Аллах.

Что ж, что неласков! что ж, что рассеян!
Много их с розой сидит в руке --
Там на пороге дымных кофеен, --
В синих шальварах, в красном платке.

4 августа 1923


ЗАОЧНОСТЬ

Кастальскому току,
Взаимность, заторов не ставь!
Заочность: за оком
Лежащая, вящая явь.

Заустно, заглазно
Как некое долгое la
Меж ртом и соблазном
Версту расстояния для...

Блаженны длинноты,
Широты забвений и зон!
Пространством как нотой
В тебя удаляясь, как стон

В тебе удлиняясь,
Как эхо в гранитную грудь
В тебя ударяясь:
Не видь и не слышь и не будь --

Не надо мне белым
По черному -- мелом доски!
Почти за пределом
Души, за пределом тоски --

...Словесного чванства
Последняя карта сдана.
Пространство, пространство
Ты нынче -- глухая стена!

5 августа 1915

Спят трещотки и псы соседовы, -
Ни повозок, ни голосов.
О, возлюбленный, не выведывай,
Для чего развожу засов.

Юный месяц идет к полуночи:
Час монахов - и зорких птиц,
Заговорщиков час - и юношей,
Час любовников и убийц.

Здесь у каждого мысль двоякая,
Здесь, ездок, торопи коня.
Мы пройдем, кошельком не звякая
И браслетами не звеня.

Уж с домами дома расходятся,
И на площади спор и пляс...
Здесь, у маленькой Богородицы,
Вся Кордова в любви клялась.

У фонтана присядем молча мы
Здесь, на каменное крыльцо,
Где впервые глазами волчьими
Ты нацелился мне в лицо.

Запах розы и запах локона,
Шелест шелка вокруг колен...
О, возлюбленный, - видишь, вот она -
Отравительница! - Кармен.

5 августа 1918

Если душа родилась крылатой —
Что ей хоромы — и что ей хаты!
Что Чингис-Хан ей и о — Орда!
Два на миру у меня врага,
Два близнеца, неразрывно-слитых:
Голод голодных — и сытость сытых!

5 августа 1918

Есть колосья тучные, есть колосья тощие.
Всех -- равно -- без промаху -- бьет Господен цеп.
Я видала нищего на соборной площади:
Сто годов без малости, -- и просил на хлеб.

Борода столетняя! -- Чай, забыл, что смолоду
Есть беда насущнее, чем насущный хлеб.
Ты на старость, дедушка, просишь, я -- на молодое
Всех равно -- без промаху -- бьет Господен цеп!

Из цикла стихов "Сивилла"


5 августа 1922

1
Сивилла: выжжена, сивилла: ствол.
Все птицы вымерли, но Бог вошел.

Сивилла: выпита, сивилла: сушь.
Все жилы высохли: ревностен муж!

Сивилла: выбыла, сивилла: зев
Доли и гибели! -- Древо меж дев.

Державным деревом в лесу нагом --
Сначала деревом шумел огонь.

Потом, под веками -- в разбег, врасплох,
Сухими реками взметнулся Бог.

И вдруг, отчаявшись искать извне:
Сердцем и голосом упав: во мне!

Сивилла: вещая! Сивилла: свод!
Так Благовещенье свершилось в тот

Час не стареющий, так в седость трав
Бренная девственность, пещерой став

Дивному голосу...
-- так в звездный вихрь
Сивилла: выбывшая из живых.

5 августа 1922

Из цикла стихов "ПОД ШАЛЬЮ"


5 августа 1924

1
Над колыбелью твоею — где ты? —
Много, ох много же, будет пето.

Где за работой швея и мать —
Басен и песен не занимать!

Над колыбелью твоею нищей
Многое, многое с Бога взыщем:

Сроков и соков и лет и зим —
Много! а больше еще — простим.

Над колыбелью твоей бесправной
Многое, многое станет явным,

Гласным: прошедшая сквозь тела
................ — чем стала и чем была!

Над колыбелью твоею скромной
Многое, многое Богу вспомним!

— Повести, спящие под замком, —
Много! а больше еще — сглотнем.

Лишь бы дождаться тебя, да лишь бы...
Многое, многое станет лишним,

Выветрившимся — чумацкий дым!

Всё недававшееся — моим!

5 августа 1924

Из цикла стихов "Сивилла"


6 августа 1922

2
Каменной глыбой серой,
С веком порвав родство.
Тело твое -- пещера
Голоса твоего.

Недрами -- в ночь, сквозь слепость
Век, слепотой бойниц.
Глухонемая крепость
Над пестротою жниц.

Кутают ливни плечи
В плащ, плесневеет гриб.
Тысячелетья плещут
У столбняковых глыб.

Горе горе! Под толщей
Век, в прозорливых тьмах --
Глиняные осколки
Царств и дорожный прах

Битв...

6 августа 1922

7 августа 1916

И взглянул, как в первые раза
Не глядят.
Черные глаза глотнули взгляд.

Вскинула ресницы и стою.
— Что, — светла? —
Не скажу, что выпита до тла.

Всё до капли поглотил зрачок.
И стою.
И течет твоя душа в мою.

8 августа 1916

Нежно-нежно, тонко-тонко
Что-то свистнуло в сосне.
Черноглазого ребенка
Я увидела во сне.

Так у сосенки у красной
Каплет жаркая смола.
Так в ночи моей прекрасной
Ходит по сердцу пила.