В поэзию Марины Цветаевой из...Календаря

Из цикла стихов "Сугробы "

25 февраля 1922

3
Широкое ложе для всех моих рек --
Чужой человек.
Прохожий, в которого руки -- как в снег
Всей жаркостью век

Виновных, -- которому вслед я и вслед,
В гром встречных телег.
Любовник, которого может и нет,
(Вздох прожит -- и нет!)

Чужой человек,
Дорогой человек,
Ночлег-человек,
Навек-человек!

-- Невемый! -- На сале змеином, без свеч,
Хлеб свадебный печь.
В измену! -- Руслом расставаний, не встреч
Реке моей бечь.

-- В свиданье! -- А коли темна моя речь --
Дом каменный с плеч!
Над рвом расставаний, над воркотом встреч
Реки моей речь...

Простор-человек,
Ниотколь-человек,
Сквозь-пол -- человек,
Прошел-человек.

Февраль 1941


Пора снимать янтарь,
Пора менять словарь,
Пора гасить фонарь
Наддверный...

28 февраля 1923


ОФЕЛИЯ - ГАМЛЕТУ

Гамлетом -- перетянутым -- натуго,
В нимбе разуверенья и знания,
Бледный -- до последнего атома...
(Год тысяча который -- издания?)

Наглостью и пустотой -- не тронете!
(Отроческие чердачные залежи!)
Некоей тяжеловесной хроникой
Вы на этой груди -- лежали уже!

Девственник! Женоненавистник! Вздорную
Нежить предпочедший!... Думали ль
Раз хотя бы о том -- что сорвано
В маленьком цветнике безумия...

Розы?.. Но ведь это же -- тссс! -- Будущность!
Рвем -- и новые растут! Предали ль
Розы хотя бы раз? Любящих --
Розы хотя бы раз? -- Убыли ль?

Выполнив (проблагоухав!) тонете...
-- Не было! -- Но встанем в памяти
В час, когда над ручьевой хроникой
Гамлетом -- перетянутым -- встанете...

28 февраля 1923

ОФЕЛИЯ - В ЗАЩИТУ КОРОЛЕВЫ

Принц Гамлет! Довольно червивую залежь
Тревожить... На розы взгляни!
Подумай о той, что -- единого дня лишь --
Считает последние дни.

Принц Гамлет! Довольно царицыны недра
Порочить... Не девственным -- суд
Над страстью. Тяжеле виновная -- Федра:
О ней и поныне поют.

И будут! -- А Вы с Вашей примесью мела
И тлена... С костями злословь,
Принц Гамлет! Не Вашего разума дело
Судить воспаленную кровь.

Но если... Тогда берегитесь!.. Сквозь плиты
Ввысь -- в опочивальню -- и всласть!
Своей Королеве встаю на защиту --
Я, Ваша бессмертная страсть.

Из цикла стихов "Сугробы "


1марта 1922

4
А уж так: ни о чем!
Не плечом-не бочком,
Не толчком-локотком,
Говорком, говорком.

В горле -- легкий громок,
Голос встречных дорог,
От судьбы ветерок:
Говорок, говорок.

От крутой орлиной страсти
Перстенек на пальце.
А замешено то счастье
На змеином сальце.

А не хошь -- не бери!
Может, ветер в двери,
Может, встречные три, --
А и сам разбери!

Хошь и крут мой порог --
Потрудись, паренек!
Не с горохом пирог, --
Сахарок-говорок!

Закажи себе на ужин,
Господин хороший,
Закажи себе жемчужин,
Горловых горошин.

Голубиных тех стай
Воркот, розовый рай?
Ай река через край?
Две руки подставляй!

Может, путь-мой-широк
Покатил перстенек
Мимо рук -- да в сугроб?
Воркоток-говорок.

Распаял мое запястье
Ветерок февральский.
А замешено то счастье
На змеином сальце...

В ожерелье -- сто бус.
Сорок ртов, один кус.
Ох сокол-мой-безус,
Не божусь, не клянусь!

(Может, гость-хромоног
Костылем о порог?
Вдоль хребта холодок --
Рокоток-говорок!)

Как на красной на слободке
Муж жену зарезал.
А моя добыча в глотке --
Не под грудью левой!

От тебя, палача,
Книзу пламем свеча.
Нашей мглы епанча --
Счастье с лева плеча!..

От румяных от щек --
Шаг -- до черных до дрог!
Шелку ярый шнурок:
Ремешок-говорок!

1 марта 1916


О. Э. Мандельштаму

Разлетелось в серебряные дребезги
Зеркало, и в нем — взгляд.
Лебеди мои, лебеди
Сегодня домой летят!

Из облачной выси выпало
Мне прямо на грудь — перо.
Я сегодня во сне рассыпала
Мелкое серебро.

Серебряный клич — звонок.
Серебряно мне — петь!
Мой выкормыш! Лебеденок!
Хорошо ли тебе лететь?

Пойду и не скажусь
Ни матери, ни сродникам.
Пойду и встану в церкви,
И помолюсь угодникам
О лебеде молоденьком.

2 марта 1917

Над церковкой -- голубые облака,
Крик вороний...

И проходят -- цвета пепла и песка --
Революционные войска.
Ох ты барская, ты царская моя тоска!

Нету лиц у них и нет имен, --
Песен нету!

Заблудился ты, кремлевский звон,
В этом ветреном лесу знамен.
Помолись, Москва, ложись, Москва, на вечный сон!

Москва, 2 марта 1917

2 марта 1918

Кровных коней запрягайте в дровни!
Графские вина пейте из луж!
Единодержцы штыков и душ!
Распродавайте -- на вес -- часовни,
Монастыри -- с молотка -- на слом.
Рвитесь на лошади в Божий дом!
Перепивайтесь кровавым пойлом!

Стоила -- в соборы! Соборы -- в стойла!
В чертову дюжину -- календарь!
Нас под рогожу за слово: царь!

Единодержцы грошей и часа!
На куполах вымещайте злость!
Распродавая нас всех на мясо,
Раб худородный увидит -- Расу:
Черная кость -- белую кость.

Москва. 2 марта 1918.
Первый день весны.

Из цикла стихов "Сугробы "


2 марта 1922

5
В ворко - клекочущий зоркий круг
Голуби встреч и орлы разлук.

Ветвь или меч
Примешь из рук?
В щебете встреч --
Дребезг разлук.

3 марта 1915

Легкомыслие!- Милый грех,
Милый спутник и враг мой милый!
Ты в глаза мне вбрызнул смех,
и мазурку мне вбрызнул в жилы.

Научив не хранить кольца,-
с кем бы Жизнь меня ни венчала!
Начинать наугад с конца,
И кончать еще до начала.

Быть как стебель и быть как сталь
в жизни, где мы так мало можем...
- Шоколадом лечить печаль,
И смеяться в лицо прохожим!

4 марта 1916


Т. В. Чурилину

Не сегодня-завтра растает снег.
Ты лежишь один под огромной шубой.
Пожалеть тебя, у тебя навек
Пересохли губы.

Тяжело ступаешь и трудно пьешь,
И торопится от тебя прохожий.
Не в таких ли пальцах садовый нож
Зажимал Рогожин?

А глаза, глаза на лице твоем —
Два обугленных прошлолетних круга!
Видно, отроком в невеселый дом
Завела подруга.

Далеко — в ночи — по асфальту — трость,
Двери настежь — в ночь — под ударом ветра...
Заходи — гряди!— нежеланный гость
В мой покой пресветлый.

Mapт 1908

Проснулась улица. Глядит, усталая
Глазами хмурыми немых окон
На лица сонные, от стужи алые,
Что гонят думами упорный сон.

Покрыты инеем деревья черные, --
Следом таинственным забав ночных,
В парче сияющей стоят минорные,
Как будто мертвые среди живых.

Мелькает серое пальто измятое,
Фуражка с венчиком, унылый лик
И руки красные, к ушам прижатые,
И черный фартучек со связкой книг.

Проснулась улица. Глядит, угрюмая
Глазами хмурыми немых окон.
Уснуть, забыться бы с отрадной думою,
Что жизнь нам грезится, а это -- сон!

Март 1917

Уж и лед сошел, и сады в цвету.
Богородица говорит сынку:
-- Не сходить ли, сынок, сегодня мне
В преисподнюю?

Что за грех такой?
Видишь, и день какой!
Пусть хоть нынче они не злобятся
В мой субботний день, Богородицын!

Повязала Богородица -- белый плат:
-- Ну, смотри, -- ей молвил сын. -- Ты ответчица!
Увязала Богородица -- целый сад
Райских розанов -- в узелочке -- через плечи

И идет себе,
И смеется вслух.
А навстречу ей
Реет белый пух
С вишен, с яблонь...

(Не окончено. Жаль).

Март 1918

Закинув голову и опустив глаза,
Пред ликом Господа и всех святых -- стою.
Сегодня праздник мой, сегодня -- Суд.

Сонм юных ангелов смущeн до слeз.
Бесстрастны праведники. Только ты,
На тронном облаке, глядишь как друг.

Что хочешь -- спрашивай. Ты добр и стар,
И ты поймешь, что с эдаким в груди
Кремлевским колоколом -- лгать нельзя.

И ты поймешь, как страстно день и ночь
Боролись Промысел и Произвол
В ворочающей жернова -- груди.

Так, смертной женщиной, -- опущен взор,
Так, гневным ангелом -- закинут лоб,
В день Благовещенья, у Царских врат,
Перед лицом твоим -- гляди! -- стою.

А голос, голубем покинув в грудь,
В червонном куполе обводит круг.

Из цикла стихов "Сугробы "


6 марта 1922

6
Масляница широка!
Масляницу за бока!

Масляница!
Увальница!
Провожайте
Масляницу!

Масляница-слобода!
Мочальная борода!

Снежок сывороточный,
Бочок вывороченный!

В тыщу девятьсот-от
Семнадцатом -- счетом
Забралась, растрепа,
К мужику в окопы.

Восставай, Михалыч!
Твое дело -- жалость.
Восставай, Егорыч,
Твое дело -- горечь.

Поел, парень, белены,
Пора, парень, за блины!

Масляница!
Бубенница!
Румяная
Труженица!

Над ушком-то гудом:
Пора, брат, за бубен!
А в ладонь-то -- зудом:
С кого брать -- зарубим.

Товарищество! Товар!
Румяный наш кашевар!

Тисканая!
Глаженая!
Румяная!
Ряженая!

Ротастая --
Твоя купель.
Одна сестра --
На всю артель!

Растерзана,
На круг -- рвана!
Кто первый взял --
Тому верна:

На века на вечные:
До первого встречного!

Масляница!
Вафельница!
Румяная
Висельница!

(Блины, вафли,
Сахар, мед!)
Вставай, барин,
Под черед!

Ни пекарен
Вам, ни круп!
Ложись, барин,
Под тулуп!

За наш за труд,
За наш за пот,
Гуляй, Кузьма!
Гуляй, Федот!

Пожрал сенца --
Вались на дичь!
Князьям счета
Строчи, Ильич!

Про наш раззор,
Про горести --
Разборчивей,
Забористей --

На весь забор
Трезвонь, братва!
Така мол нонь
Гармонь пошла.

Висельничек румянист,
Румяный наш гармонист!

Масляница!
Увальница!
Румяная
Кукольница!

Проваливай, прежнее!
Мои дрожжи свежие!

Проваливай! Заново!
Мои дрожжи пьяные!

Подправа из белены --
Пора, парень, за блины!

Зубастые,
Разинские,
Без застав поравенствуем!

Поставцы -- подковой,
Икра -- жемчугова:
С Богородицыных риз.
Садись, парень, не стыдись!

Масляница!
Бусельница!
Провожайте
Масляницу!

Крути, парень, паклю в жгут!
Нынче масляницу жгут.

Гикалу!
Шугалу!
Хапалу!
Чучелу!

6 марта 1941


"Я стол накрыл на шестерых..." *

Всё повторяю первый стих
И всё переправляю слово:
- "Я стол накрыл на шестерых"...
Ты одного забыл - седьмого.

Невесело вам вшестером.
На лицах - дождевые струи...
Как мог ты за таким столом
Седьмого позабыть - седьмую...

Невесело твоим гостям,
Бездействует графин хрустальный.
Печально - им, печален - сам,
Непозванная - всех печальней.

Невесело и несветло.
Ах! не едите и не пьете.
- Как мог ты позабыть число?
Как мог ты ошибиться в счете?

Как мог, как смел ты не понять,
Что шестеро (два брата, третий -
Ты сам - с женой, отец и мать)
Есть семеро - раз я на свете!

Ты стол накрыл на шестерых,
Но шестерыми мир не вымер.
Чем пугалом среди живых -
Быть призраком хочу - с твоими,

(Своими)...
Робкая как вор,
О - ни души не задевая!-
За непоставленный прибор
Сажусь незваная, седьмая.

Раз!- опрокинула стакан!
И всё. что жаждало пролиться,-
Вся соль из глаз, вся кровь из ран -
Со скатерти - на половицы.

И - гроба нет! Разлуки - нет!
Стол расколдован, дом разбужен.
Как смерть - на свадебный обед,
Я - жизнь, пришедшая на ужин.

...Никто: не брат. не сын, не муж,
Не друг - и всё же укоряю:
- Ты, стол накрывший на шесть - душ,
Меня не посадивший - с краю.

* Первая строка стихотворения А.Тарковского


Это последние стихи Марины,под которыми указанана дата их написания...

Из цикла стихов "Федра "


7 марта 1923


1
ЖАЛОБА

Ипполит! Ипполит! Болит!
Опаляет... В жару ланиты...
Что за ужас жестокий скрыт
В этом имени Ипполита!

Точно длительная волна
О гранитное побережье.
Ипполитом опалена!
Ипполитом клянусь и брежу!

Руки в землю хотят -- от плеч!
Зубы щебень хотят -- в опилки!..
Вместе плакать и вместе лечь!
Воспаляется ум мой пылкий...

Точно в ноздри и губы -- пыль
Геркуланума... Вяну... Слепну...
Ипполит, это хуже пил!
Это суше песка и пепла!

Это слепень в раскрытый плач
Раны плещущей... Слепень злится.
Это -- красною раной вскачь
Запаленная кобылица!

Ипполит! Ипполит! Спрячь!
В этом пеплуме -- как в склепе.
Есть Элизиум -- для -- кляч:
Живодерня! -- Палит слепень!

Ипполит! Ипполит! В плен!
Это в перси, в мой ключ жаркий,
Ипполитова вза -- мен
Лепесткового -- клюв Гарпий!

Ипполит! Ипполит! Пить!
Сын и пасынок? Со -- общник!
Это лава -- взамен плит
Под ступнею! -- Олимп взропщет?

Олимпийцы?! Их взгляд спящ!
Небожителей -- мы -- лепим!
Ипполит! Ипполит! В плащ!
В этом пеплуме -- как в склепе!

Ипполит, утоли...

Из цикла стихов "Плащ "

Плащ -- для всех, кто строен и высок,
Плащ -- для всех, кто смотрит на Воcток


8 марта 1918

1
Пять или шесть утра. Сизый туман. Рассвет.
Пили всю ночь, всю ночь. Вплоть до седьмого часа.
А на мосту, как черт, черный взметнулся плащ.
-- Женщина или черт? -- Доминиканца -- ряса?

Оперный плащ певца? -- Вдовий смиренный плат?
Резвой интриги щит? -- Или заклад последний?
-- Хочется целовать. -- Воет завод. -- Бредет
Дряхлая знать -- в кровать, глупая голь -- к обедне.

март 1919 г.

Высокой горести моей —
Смиренные следы:
На синей варежке моей —
Две восковых слезы.

В продрогшей церковке — мороз,
Пар от дыханья — густ.
И с синим ладаном слилось
Дыханье наших уст.

Отметили ли Вы, дружок,
— Смиреннее всего —
Среди других дымков — дымок
Дыханья моего?

Безукоризненностью рук
Во всём родном краю
Прославленный — простите, друг,
Что в варежках стою!

Из цикла стихов " Комедьянт "

-- Посвящение --

-- Комедьянту, игравшему Ангела, --
или Ангелу, игравшему Комедьянта --
не все равно ли, раз -- Вашей милостью --
я, вместо снежной повинности Москвы
19 года несла -- нежную.


Март 1919


24
Да здравствует черный туз!
Да здравствует сей союз
Тщеславья и вероломства!
На темных мостах знакомства,
Вдоль всех фонарей -- любовь!

Я лживую кровь свою
Пою -- в вероломных жилах.
За всех вероломных милых
Грядущих своих -- я пью!

Да здравствует комедьянт!
Да здравствует красный бант
В моих волосах веселых!
Да здравствуют дети в школах,
Что вырастут -- пуще нас!

И, юности на краю,
Под тенью cухих смоковниц --
За всех роковых любовниц
Грядущих твоих -- я пью!

Москва, март 1919


25
Сам Черт изъявил мне милость!
Пока я в полночный час
На красные губы льстилась --
Там красная кровь лилась.

Пока легион гигантов
Редел на донском песке,
Я с бандой комедиантов
Браталась в чумной Москве.

Хребет вероломства -- гибок.
О, сколько их шло на зов
...... моих улыбок
...... моих стихов.

Чтоб Совесть не жгла под шалью
Сам Черт мне вставал помочь.
Ни утра, ни дня -- сплошная
Шальная, чумная ночь.

И только порой, в тумане,
Клонясь, как речной тростник,
Над женщиной плакал -- Ангел
О том, что забыла -- Лик.

Март 1919

Из цикла стихов "Сугробы "


10 марта 1922

7
Наворковала,
Наворожила.
Слева-направо
В путь проводила.

Чтоб уж никем уж,
Чтоб ни о ком уж,
Чтоб и у всенощ-
ной -- сверх иконок:

Руды-пожары,
Бури-ворожбы --
Поверх державна
Воркота Божья.

Накуковала,
Натосковала.
Чтоб моей славой --
Все тебе скалы.

Чтоб моей силой --
Все тебе реки.
В первый и в третий,
Днесь и навеки...

Чтоб моей левой --
Немощь и помощь.
Чтоб уж никем уж,
Чтоб ни о ком уж...

Наобмирала,
Насоловьила.
Без переправы
В рай -- насулила,

(Чтоб моей лестью
Все тебе птицы...)
В рай тот невесть чей.
В рай тот персидский...

В сласть и в страданье-
Дай -- через руку!
Прощай -- в свиданье!
Здравствуй -- в разлуку!

Из цикла стихов "Плащ "

Плащ -- для всех, кто строен и высок,
Плащ -- для всех, кто смотрит на Воcток


11 марта 1918

2
Век коронованной Интриги,
Век проходимцев, век плаща!
-- Век, коронованный Голгофой!
Писали маленькие книги
Для куртизанок -- филозофы.
Великосветского хлыща
Взмывало -- умереть за благо.
Сверкал витийственною шпагой
За океаном -- Лафайет.
А герцогини, лучший цвет
Вздыхателей обезоружив,
Согласно сердцу -- и Руссо --
Купались в море детских кружев.

Катали девочки серсо,
С мундирами шептались Сестры.
Благоухали Тюилери...
А Королева -- Колибри,
Нахмурив бровки, -- до зари
Беседовала с Калиостро.

Из цикла стихов "Федра"


11 марта 1923

2
ПОСЛАНИЕ

Ипполиту от Матери -- Федры -- Царицы -- весть.
Прихотливому мальчику, чья красота как воск
От державного Феба, от Федры бежит... Итак,
Ипполиту от Федры: стенание нежных уст.

Утоли мою душу! (Нельзя, не коснувшись уст,
Утолить нашу душу!) Нельзя, припадя к устам,
Не припасть и к Психее, порхающей гостье уст...
Утоли мою душу: итак, утоли уста.

Ипполит, я устала.. Блудницам и жрицам -- стыд!
Не простое бесстыдство к тебе вопиет! Просты
Только речи и руки... За трепетом уст и рук
Есть великая тайна, молчанье на ней как перст.

О прости меня, девственник! отрок! наездник! нег
Ненавистник! -- Не похоть! Не женского лона -- блажь
То она -- обольстительница! То Психеи лесть --
Ипполитовы лепеты слушать у самых уст.

-- "Устыдись!" -- Но ведь поздно! Ведь это
последний всплеск!
Понесли мои кони! С отвесного гребня -- в прах --
Я наездниица тоже! Итак, с высоты грудей,
С рокового двухолмия в пропасть твоей груди!

(Не своей ли?!) -- Сумей же! Смелей же!
Нежней же! Чем
В вощаную дощечку -- не смуглого ль сердца воск?! --
Ученическим стилосом знаки врезать... О пусть
Ипполитову тайну устами прочтет твоя

Ненасытная Федра...

Цитата от Моники Вербат


11 марта 1928 года...

Есть у Марины Цветаевой поэма "Красный бычок"... Ею поэтесса откликнулась на смерть брата своей подруги Веры Завадской. В письме от 11 марта 1928 года Цветаева сообщает своему корреспонденту: «…умер от туберкулёза кишок брат моей подруги, Володя, 28 лет, на вид и по всему — 18. Доброволец, затем банковский служащий в Лондоне… Умер тихо, всю ночь видел сны. — "Мама, какой мне весёлый сон снился: точно за мной красный бычок по зелёной траве гонится…" А утром уснул навсегда».

12 марта 1916


Т. В. Чурилину

Голуби реют серебряные,
растерянные, вечерние...
Материнское мое благословение
Над тобой, мой жалобный
Вороненок.

Иссиня-черное, исчерна-
Синее твое оперение.
Жесткая, жадная, жаркая
Масть.

Было еще двое
Той же масти — черной молнией сгасли!—
Лермонтов, Бонапарт.

Выпустила я тебя в небо,
Лети себе, лети, болезный!
Смиренные, благословенные
Голуби реют серебряные,
Серебряные над тобой.